ЖАЛОБА
на постановление о привлечении к административной ответственности
Постановлением судьи Клинского городского суда Московской области Олесовой М.Г. от __ сентября 2018 года я признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 6.1 ст. 20.2 КоАП РФ – нарушение установленного порядка либо организации проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования, выразившегося в участии в несанкционированном собрании, повлекшем создание помех движению транспорта и функционированию объектов транспортной инфраструктуры, и мне назначено наказание в виде административного штрафа в размере 10000 рублей.
Считаю, что указанное постановление вынесено без учета всех доказательств, имеющихся в деле об административном правонарушении, с многочисленными нарушениями материального и процессуального права, в связи с чем является необоснованным и подлежит отмене по следующим основаниям.
1. Статья 2 Федерального закона от 19.06.2004 N 54-ФЗ (ред. от 07.06.2017) «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях» определяет собрание как совместное присутствие граждан в специально отведенном или приспособленном для этого месте для коллективного обсуждения каких-либо общественно значимых вопросов.
Событие административного правонарушения в форме собрания исключено, поскольку, как было установлено на судебном заседании путем просмотра видеозаписи, не было присутствия граждан в специально отведенном месте или обсуждения каких-либо вопросов вообще, повестка дня отсутствовала. Граждане пришли с целью зафиксировать нарушения законодательства на Алексинской свалке, которая работает незаконно и в отношении которой имеется распоряжение о безотлагательном закрытии, это общеизвестный факт, и обсуждать тут нечего. Соответственно, никакого собрания не проводилось.
Статья 2 ФЗ № 54 определяет публичное мероприятие как открытую, мирную акцию, проводимую с целью свободного выражения и формирования мнений, выдвижения требований. Поскольку какие-либо мнения и требования не выдвигались, квалифицирующие признаки собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования отсутствуют, говорить о проведении какого-либо публичного мероприятия нельзя, что указывает на незаконность привлечения меня к ответственности по статье 20.2 КоАП РФ.
Никаких лозунгов гражданами не провозглашалось, требований не выдвигалось, средств наглядной агитации не использовалось, общественный порядок не нарушался. Все граждане присутствовали на указанном месте по собственной инициативе каждого, поскольку указанная информация вызвала большой общественный резонанс в связи с многочисленными нарушениями в деятельности ООО » Комбинат», являющегося эксплуатирующей организацией незаконной свалки, в результате которой жизнь жителей Клинского района отравлена в буквальном смысле этого слова (ПДК вредных веществ превышается в 80-90 раз). Организаторов сбора так же не было. Поэтому указанное событие нельзя признавать публичным мероприятием в какой-бы то ни было форме, предусмотренной статьёй 2 ФЗ№54.
Как указано в пункте 33 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 июня 2018 г. N 28 г. Москва «О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел и дел об административных правонарушениях, связанных с применением законодательства о публичных мероприятиях», нарушение участником мирного публичного мероприятия установленного порядка проведения публичного мероприятия, влекущее административную ответственность по части 5 статьи 20.2 КоАП РФ, может иметь место только в случае невыполнения (нарушения) участником публичного мероприятия обязанностей (запретов), установленных частями 3, 4 статьи 6 Закона о публичных мероприятиях, чего в действительности не было.
Суд ссылается на нарушения требований указанных пунктов, однако ни в оспариваемом постановлении, ни в материалах дела не имеется сведений о том, требования какой из перечисленных статей были нарушены мной и в чём конкретно выражено нарушение, проезду какого транспорта и где якобы помешали какие-то мои действия, что свидетельствует об отсутствии нарушений законодательства с моей стороны. Ввиду того, что никакое публичное мероприятие не проводилось, невозможно было нарушить распоряжения организатора или уполномоченного лица ввиду отсутствия таковых лиц и каких-либо распоряжений.
Постановление не содержит указания на то, в чем состоит правонарушение, какие конкретно действия были квалифицированы как нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования.
Тот же пункт Постановления Пленума указывает, что участником какого-либо публичного мероприятия я не являлся.
2. Пункт 35 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 июня 2018 г. N 28 г. Москва «О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел и дел об административных правонарушениях, связанных с применением законодательства о публичных мероприятиях» раскрывает понятие «несанкционированного публичного мероприятия» и указывает на обязательным условием для квалификации действий участника несанкционированного публичного мероприятия по части 6.1 статьи 20.2 КоАП РФ.
Исходя из этого толкования, несанкционированного собрания 25 августа 2018 года не проводилось, поскольку не было отказа в проведении мероприятия, мотивированного предложения об изменении места и (или) времени его проведения.
Исходя из норм части 1 статьи 7 Федерального закона от 19.06.2004 N 54-ФЗ (ред. от 07.06.2017) «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях» подача уведомления о собрании не предусматривается и не требуется.
Указанные положения законодательства подтверждаются статьёй 2 Закона Московской области от 22 июля 2005 года N 197/2005-ОЗ «О некоторых вопросах проведения публичных мероприятий на территории Московской области» (с изменениями на 1 ноября 2017 года) и пунктом 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 июня 2018 г. N 28.
Такая же позиция отражена в пункте 17 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 июня 2018 года № 28: собрания проводятся свободно, без уведомлений, вменяемое «несогласованное собрание» провести невозможно даже при сильном желании.
В самом оспариваемом постановлении содержится указание на то, что собрания и одиночные пикеты не нужно согласовывать и уведомлять о них.
Довод постановления о равных обязанностях участников согласованных и несогласованных публичных мероприятий неуместен в данном деле, поскольку частьь 6.1 статьи 20.2 КоАП РФ предусматривает ответственность лишь за несогласованные мероприятия, а согласовать собрание не представляется возможным в силу изложенных выше законодательных норм.
Таким образом, проведение несанкционированного или несогласованного собрания невозможно в принципе в силу отсутствия предусмотренной законом обязанности и возможности его санкционировать и согласовывать.
3. Негативных последствий, предусмотренных частью 6.1 статьи 20.2 КоАП РФ и пунктом 35 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 июня 2018 г. N 28 не наступило.
Таким образом, обязательные условия для квалификации действий по части 6.1 статьи 20.2 КоАП РФ отсутствуют.
Помехи движению транспортных средств не создавались, все автомобили ездили свободно. Нескольким автопоездам с отходами, следующим транзитом через строительную площадку, было предложено остановиться и дождаться приезда полиции в связи с обоснованным предположением о нарушении ими требований ряда законов и дорожных знаков. Однако прибывшие люди в форме не заинтересовались сообщениями граждан о нарушении законов, вместо этого забрав граждан.
4. Перекрытие дороги и создание помех функционирования транспортной инфраструктуры невозможно в силу отсутствия таковой дороги или инфраструктуры.
На судебный запрос о схеме дорожного движения и дислокации дорожных знаков, заправленный в ГИБДД ОМВД, ответа не поступило, что указывает на отсутствие доказательств наличия там дороги или иной законченной транспортной инфраструктуры.
«Дорога» из плит, уложенных через просеку в лесу для проезда собственной строительной техники, не удовлетворяет требованиям статьи 3 Федерального закона от 08.11.2007 N 257-ФЗ (ред. от 03.08.2018) «Об автомобильных дорогах и о дорожной деятельности в Российской Федерации и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» и ГОСТ Р 50597-2017 «Дороги автомобильные и улицы. Требования к эксплуатационному состоянию, допустимому по условиям обеспечения безопасности дорожного движения. Методы контроля».
В связи с этим «дорога» формально является строительной площадкой не может использоваться для безопасного свободного сквозного проезда постороннего транспорта.
Представленный «акт рабочей комиссии» является ничтожным документом, поскольку подписавшие его лица не имеют полномочий на ввод объектов транспортной инфраструктуры в эксплуатацию. Акт не подписан уполномоченными сотрудниками ГИБДД и безопасность движения постороннего транспорта (тем более автопоездов) там никто не гарантирует. Учитывая, что в Администрацию запрос не направлялся, а ответ был получен, акт вероятно фальсифицирован задним числом для данного дела.
Заключенный договор на строительные работы предусматривает сдачу по акту законченного объекта и не содержит указаний на сдачу в эксплуатацию посторонними лицами каких-либо временных дорог. Реализуемая проектная документация не содержит каких-либо «временных дорог». Разрешение на строительство «временной дороги» не выдавалось. На чей либо баланс «дорога» не поставлена, её эксплуатация незаконна.
Учитывая, что «дорога» проходит через находящийся под арестом земельный участок сельскохозяйственного назначения (кадастровый номер 50:03:0040280:646), прохождение дорог и автопоездов по этому участку без изменения вида разрешённого использования незаконно, как и вынесение соответствующих актов с целью запутать суд.
Необходимо отметить и фальсификацию схемы места происшествия, на которой изображена на месте лесного массива несуществующая фактически дорога «Восточный обход», которой нет ни в одном документе или проекте. Строящаяся временная дорога по утверждённому проекту расположена в другом месте.
5. Письмо номинального директора незаконной свалки не может служить допустимым доказательством в силу явной его заинтересованности в исходе дела. Основания незаконности работы свалки, вообще не позволяющие завозить на неё отходы, изложены в деле отдельно.
Довод директора свалки о проведении ремонта подъездной дороги также явно ложен, поскольку электронный аукцион № 0848300054818000285 на выполнение работ по ремонту этой автодороги должен состояться лишь 10.09.2018г согласно публичной информации с сайта госзакупок, то есть не мог проводиться 25 августа, в день спорных событий.
6. В силу положений ч. 1 и 4 статьи 1.5 КоАП РФ лицо подлежит административной ответственности только за те административные правонарушения, в отношении которых установлена его вина.
Как указано в статье 2.2 КоАП РФ, вина в форме умысла присутствует тогда, когда лицо, совершившее деяние, сознавало противоправный характер своего действия.
На щите было написано «Строительство автодороги Восточный обход г. Клин, первый этап строительства, срок строительства, II квартал 2018г. — II квартал 2020 года». Рядом с щитом стояли дорожные знаки (3.1 и 1.25), запрещающие въезд на строительный объект для всех транспортных средств. Аналогичные указатели установлены и с другой стороны строительной площадки. Даже без этих знаков транзитный проезд транспорта через строительную площадку был бы незаконен. Однако там проезжали автомобили включая строительную технику и легковые автомобили работников свалки.
Ввиду этого домыслы о блокировании или создании помех для транспорта не смеют под собой никакого основания.
Учитывая, что заблаговременно было подано заявление в полицию о незаконном проезде мусоровозов по ещё несуществующей лесной дороге, ответа на это заявление не последовало. Прибывшие граждане в форме также не дали никаких пояснений о статусе «дороги». О существовании ничтожного «акта рабочей комиссии» стало известно лишь позднее, лишь 5 сентября 2018 года.
Представление «акта» в суд не является существенным, поскольку на момент спорных событий этот акт не был опубликован или представлен кем-либо, в том числе полицией в ответ на заявление об основаниях проезда постороннего транспорта по строительной площадке.
Таким образом, граждане на основании информационного щита и дорожных знаков добросовестно полагали, что там никакая не дорога, а строительная площадка. Прибывшие вооружённые люди в форме не пытались никого в этом разубедить, не представив никаких объяснений.
Таким образом, умысла на перекрытие дороги не было, поскольку никому не было известно, что там дорога. Из информационного щита и дорожных знаков следует, что это стройплощадка.
В связи с этим «акт» не является относимым доказательством независимо от его ничтожности и даты фактического составления ввиду того, что на момент рассматриваемых событий об этом акте никому из присутствующих не было известно, что свидетельствует об отсутствии умысла на совершение каких-либо правонарушений и отсутствие вины.
Также граждане не осознавали, что участвуют в «несанкционированном собрании», поскольку не проводилось никакого собрания с повесткой дня в смысле пункта 2 статьи 2 Федерального закона от 19.06.2004 N 54-ФЗ (ред. от 07.06.2017) «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях», а «санкционирование» собраний не предусматривается частью 1 статьи 7 того же закона.
Абсурдно и само обвинение в проведении некого «публичного мероприятия» на землях лесного фонда, фактически в лесу. Обычно публичные мероприятия проводятся в публичных и посещаемых общественных местах с целью привлечения внимания к нему. Фотографирование нарушений в лесном массиве указывает на то, что проводить какие либо публичные мероприятия никто и не думал.
Ввиду того, что каких-либо массовых мероприятий не проводилось и не могло проводиться в лесном массиве, попытка натянуть проведение несанкционированного мероприятия выглядит абсурдно, как и доводы о помехах проезда постороннего транспорта транзитом через строительную площадку под знак «3.1».
Учитывая уверенность граждан в законности своих действий, умысел, а следовательно и вина в совершении каких-либо противоправных деяний отсутствует.
7. Исходя из наличия причинно-следственной связи между незаконным проездом автопоездов с мусором на незаконную свалку и грубого ущемления прав граждан на благоприятную окружающую среду статья 14 Гражданского кодекса явно допускает самозащиту гражданских прав, поскольку продолжение загрузкой мусором Алексинской свалки неизбежно проводит к дальнейшему ущемлению гарантированных 42 статьёй Конституции РФ прав граждан.
Как указано в пункте 10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», лицо, право которого нарушено, может прибегнуть к его самозащите, соответствующей способу и характеру нарушения. Самозащита может заключаться в воздействии на имущество правонарушителя, в том случае если она обладает признаками необходимой обороны (статья 1066 ГК РФ) или совершена в состоянии крайней необходимости (статья 1067 ГК РФ).
Деятельность по захоронению отходов на данной незаконно действующей свалке ущемляет мое право на благоприятную окружающую среду (ст. 42 Конституции РФ) и на неприкосновенность частной жизни (Постановление Европейского Суда по правам человека от 09.06.2005 N 55723/00). Выявленные стократные нарушения требования норм и правил в области санитарного законодательства при эксплуатации свалки «Алексинский карьер» создают реальную угрозу здоровья граждан, а здоровье человека является высшим неотчуждаемым благом, без которого утрачивают свое значение многие другие блага. Согласно положениям Постановления Пленума Верховного суда РФ № 47 от 30.11.2017 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении вреда, причиненного окружающей среде», в случае превышения юридическими лицами, индивидуальными предпринимателями установленных нормативов допустимого воздействия на окружающую среду предполагается, что в результате их действий причиняется вред (статья 3, пункт 3 статьи 22, пункт 2 статьи 34 Закона об охране окружающей среды). Наличие разрешительной документации на осуществление деятельности, создающей опасность причинения вреда, не указывает на законность деятельности по размещению мусора.
Суд проигнорировал доводы о том, что «Алексинский карьер» является незаконно действующей свалкой мусора на основании ч. 10 ст. 12 ФЗ № 89 от 24.06.1998, ч. 2 ст. 13 ФЗ № 7 от 10.01.2002, п. 1.3 «Инструкции по проектированию, эксплуатации и рекультивации полигонов твердых бытовых отходов», п. 6 абз.1 ст. 30 ФЗ №174 от 23.11.1995, п. 6.2.5 Территориальных строительных норм ТСН 30-308-2002 МО, п. 3.3 СанПиН 2.1.7.1038-01, п. 3.5 СанПиН 2.2.1/2.1.1.1200-03 и п. 6 ч. 3 ст. 47 Воздушного Кодекса РФ.
Не нашел отражения в оспариваемом постановлении и заявленный довод о самозащите гражданских прав в состоянии крайней необходимости. Учитывая отсутствие квалифицирующих признаков какого-либо публичного мероприятия, отсутствие иных составов правонарушения указывает на то, что я действовал законно, осуществляя самозащиту своих прав.
8. Отдельно отмечается, что самозащита прав осуществлялась в состоянии крайней необходимости, поскольку ничто не является настолько крайне необходимым для любых живых организмов, как возможность нормально дышать. Эту возможность действия по продолжению загрузки мусором незаконной свалки грубо ущемляют при явном и неявном пособничестве отдельных должностных лиц. В связи с этим, иным способом защитить гарантированное статьёй 42 Конституции РФ право не представилось возможным.
Согласно статье 2.7 КоАП, не является административным правонарушением причинение лицом вреда охраняемым законом интересам в состоянии крайней необходимости, то есть для устранения опасности, непосредственно угрожающей личности и правам данного лица или других лиц, а также охраняемым законом интересам общества или государства, если эта опасность не могла быть устранена иными средствами.
При этом, несмотря на действия в состоянии крайней необходимости, при осмотре свалки и строящейся дороги требования законов никто из граждан не нарушал, поскольку люди ещё верят в возможность закрытия свалки законными методами.
9. Конституционный Суд РФ, в постановлении от 10 февраля 2017 года № 2-П отметил, что применение мер ответственности возможно только тогда, когда «участники публичного мероприятия ведут себя деструктивно, в частности, явно намереваются совершить или, более того, совершают какие-либо действия, угрожающие общественному порядку или общественной безопасности».
Европейский суд по правам человека в своем постановлении указал — «В частности, если участники несанкционированной демонстрации не допускают актов насилия, публичные власти должны проявлять определенную степень терпимости по отношению к мирным собраниям. (Kasparov and Other v. Russia, N 21613/07)»
Свобода участия в мирных собраниях настолько важна, что человек не должен подвергаться санкциям – хотя бы и самым мягким из дисциплинарных взысканий – за участие в незапрещённой демонстрации, если только сам этот человек не совершил что-либо предосудительное во время этого мероприятия (см. постановление по делу «Эзелин против Франции» (Ezelin v. France), от 26 апреля 1991 г.).
В деле Ойя Атаман против Турции (постановление от 5 декабря 2012 г., жалоба № 74552/02) Европейский суд по правам человека постановил, что незаконность демонстрации с точки зрения отсутствия предварительного уведомления полиции сама по себе не оправдывает ограничения права на свободу мирных собраний в ситуации, когда действия демонстрантов не создают угрозу общественной безопасности, помимо возможного нарушения дорожного движения (п. 39 постановления). По мнению Европейского суда, когда демонстранты не прибегают к насилию, национальным властям важно демонстрировать определенную степень толерантности по отношению к мирным собраниям (пп. 41-42 постановления).
Соответственно, задержание, признание виновным в административном правонарушении, наложение административного наказания недопустимы, поскольку нарушают ст. 11 Конвенции, как она истолкована Европейским судом по правам человека.
Россия ратифицировала Конвенцию 30 марта 1998 г.
10. Согласно статье 1.2 КоАП, задачами законодательства об административных правонарушениях являются защита личности, охрана прав и свобод человека и гражданина, охрана здоровья граждан, санитарно-эпидемиологического благополучия населения, защита общественной нравственности, охрана окружающей среды. Согласно статье 2 Конституции РФ, Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина — обязанность государства.
Вынесенное постановление противоречит задачам законодательства об административных правонарушениях согласно статье 1.2 КоАП РФ — защита личности, охрана прав и свобод человека и гражданина, охрана здоровья граждан, санитарно-эпидемиологического благополучия населения, охрана окружающей среды. Также суд нарушил в том числе и основополагающий принцип о всестороннем, полном и объективном исследовании всех обстоятельств дела, являющегося основной задачей производства по делам об административном правонарушении ( ст. 24.1 КоАП РФ).
В силу положений ч. 1 и 4 статьи 1.5 КоАП РФ лицо подлежит административной ответственности только за те административные правонарушения, в отношении которых установлена его вина. При указанных обстоятельствах вина в совершении правонарушения, предусмотренного ч. 6.1 ст. 20.2 КоАП РФ не может считаться установленной и доказанной, поскольку даже не указано, какие конкретно действия квалифицированы как незаконные и виновные, требования каких законов нарушены, какие транспортные средства испытали затруднения в движении.
В данном деле применима ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод в части, касающейся гарантий справедливости судебного разбирательства при предъявлении уголовного обвинения. Соответственно были нарушены мои права, гарантированные Конвенцией.
Учитывая отказ от допуска защитника при составлении протокола, полагаю, что правила составления протокола нарушены, что является самостоятельным процессуальным нарушением, ставящим под сомнение законность составления протокола.
Любое из указанных выше оснований и все они вместе взятые ведут к отмене обжалуемого постановления и прекращению производства по делу за отсутствием в моих действиях состава административного правонарушения.
На основании изложенного полагаю, что в моих действиях отсутствует состав какого-либо правонарушения, в связи с чем, руководствуясь ст.ст. 30.1, 30.7 КоАП РФ,
прошу
Постановление судьи Клинского городского суда Московской области Олесовой М.Г. от __ сентября 2018 года о привлечении меня к административной ответственности за совершение административного правонарушения, предусмотренного ч. 6.1 ст. 20.2 КоАП РФ, отменить, производство по делу об административном правонарушении прекратить.