В Первый кассационный суд общей юрисдикции
410031, г. Саратов, ул. Первомайская, д. 74
через Клинский городской суд Московской области
141601, г. Клин, ул. Ленина, 17
Клинский городской суд, дело № 2-1483/2019
Истцы (153)
Ответчик:
ООО «Комбинат»
(ОГРН 1055003615150)
141604, Московская обл, г. Клин, ул. Горького, д. 2в, комн. 1
Третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований
1. Министерство обороны Российской Федерации
119019, г. Москва, ул. Знаменка, д. 19
2. ФКУ «Войсковая часть 45095»
172008, Тверская обл., г. Торжок, ул. Энгельса, стр. 6
3. Администрация городского округа Клин Московской области
141600, Московская обл., г. Клин, ул. Карла Маркса, д. 68а
4. Правительство Московской области
143407, Московская обл., г. Красногорск-7, бульвар Строителей, д. 1
5. Министерство экологии и природопользования Московской области
143407, г. Красногорск-7, бульвар Строителей, д. 1
6. Министерство ЖКХ Московской области
127006 , Москва, Садовая-Триумфальная, д. 10/13
При участии государственного органа (в порядке ст. 47 ГПК РФ):
Солнечногорский отдел Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека (Роспотребнадзор)
141500, МО, Солнечногорск, ул. Почтовая, д. 27
КАССАЦИОННАЯ ЖАЛОБА
08.11.2019 Клинский городской суд вынес решение по гражданскому делу 2-1483/2019 по исковым заявлениям Агаповой И.А., Бадиковой Н.В., Бахметьевой Т.А., Ковалевой О.В., Котовой Н.Н., Мочалова И.А., Федосеевой Ю.А. и других (всего 153 истца) к ООО «Комбинат» о запрете деятельности, создающей реальную угрозу жизни, здоровью и имуществу, понуждении устранить нарушение законодательства, которым отказал в удовлетворении исковых требований.
02.03.2020 суд апелляционной инстанции оставил данное решение без изменения.
Сторона истцов не соглашается с данным решением, считает его незаконным, необоснованным, ошибочно мотивированным, подлежащим отмене по следующим основаниям.
1. Суд проигнорировал довод искового заявления о прямом законодательном запрете расположения свалок, полигонов, скотобоен и прочих привлекающих птиц объектов вблизи аэродромов. (п. 1 ч. 2 ст. 330 ГПК РФ).
В решении суд указал, что командиром войсковой части 04775, расположенной в г. Клин Московской области, подполковником Залитовым В.А. в ответе генеральному директору ООО «Комбинат» от 29.08.2018 № 245 указано, что принято решение о согласовании ООО «Комбинат» строительства (реконструкции, размещения) объекта — полигон «Алексинский карьер», безопасность полетов с учетом построенного объекта обеспечивается, строительство объекта на вышеуказанных четырех земельных участках не влияет на безопасность полетов аэродрома «Клин», строительство объекта согласовывается.
Вместе с тем, согласно п. 6 ч. 3 ст. 47 Воздушного кодекса РФ от 19.03.1997 № 60-ФЗ, на приаэродромной территории выделяется шестая подзона, в которой запрещается размещать объекты, способствующие привлечению и массовому скоплению птиц.
Согласно пунктам 2(е) и 3(д) Постановления Правительства РФ от 02.12.2017 № 1460 «Об утверждении Правил установления приаэродромной территории, Правил выделения на приаэродромной территории подзон и Правил разрешения разногласий», шестая подзона, в которой запрещается размещать объекты, способствующие привлечению и массовому скоплению птиц, выделяется по границам, установленным на удалении 15 километров от контрольной точки аэродрома (далее — КТА).
Согласно п. 59 Федеральных правил использования воздушного пространства, утвержденных Постановлением Правительства РФ от 11.03.2010 № 138, запрещается размещать в полосах воздушных подходов на удалении до 30 км, а вне полос воздушных подходов — до 15 км от КТА объекты выбросов (размещения) отходов, животноводческие фермы, скотобойни и другие объекты, способствующие привлечению и массовому скоплению птиц. Аналогичные нормы и расшифровка понятий содержатся и в других действующих федеральных нормативных актах, например: Строительные нормы и правила СНиП 2.07.01-89* «Градостроительство. Планировка и застройка городских и сельских поселений» (утв. Постановлением Госстроя СССР от 16 мая 1989 г. № 78), Приложение 2 (обязательное) «Запрещается размещать на расстоянии ближе 15 км от КТА места выброса пищевых отходов, строительство звероводческих ферм, скотобоен и других объектов, отличающихся привлечением и массовым скоплением птиц»; СП 19.13330.2011 «Генеральные планы сельскохозяйственных предприятий. Актуализированная редакция СНиП II-97-76», согласно п. 4.14 которых «Запрещается размещать на расстоянии ближе 15 км от КТА звероводческие фермы, скотобойни и другие объекты, способствующие привлечению и массовому скоплению птиц».
Данная норма Воздушного кодекса РФ (Федерального закона от 19.03.1997 № 60-ФЗ), является общеобязательной и императивной, то есть не позволяет субъектам правоотношений по своему усмотрению исполнять или не исполнять ее. Данный законодательный запрет является безусловным, введен в целях обеспечения безопасности полетов и населения, проживающего вблизи аэродромов. Указанный запрет согласуется с действующей в РФ международной нормой, запрещающей размещение свалок и полигонов на расстоянии менее 7 морских миль (13 км) от аэродрома. Аварийная посадка самолета A321 в районе аэропорта «Жуковский» 15 августа 2019 года стала наиболее очевидным примером неприятностей, возникающих при игнорировании данных правил и безусловных запретов.
Как указано в эколого-орнитологическом исследовании от 05.04.2018 (приложено к исковому заявлению, копия имеется в материалах дела, подлинник обозревался в судебном заседании), на юго-востоке удалением 5 км от КТА аэродрома расположен полигон ТБО «Алексинский карьер», наблюдалось большое скопление местных врановых, воробьиных и чайковых видов птиц.
Проведенная судебная экспертиза однозначно подтвердила, что «Алексинский карьер» привлекает птиц (вопрос 2) и что соседство свалки с аэродромом представляет опасность (вопросы 6, 7). Согласно представленным экспертом А.С. Пешковым сведениям, количество особей птиц на аэродроме измеряется тысячами. Визуальное наблюдение и подсчет на месте и по публично доступным (в том числе, в СМИ) фотографиям и видеозаписям подтверждает эту оценку — птиц над свалкой и в ее окрестностях действительно очень много. Прямой одномоментный подсчет количества птиц на имеющейся в деле фотографии дал результат в 3 026 особей одновременно. Установленное в деле расстояние от свалки до взлетно-посадочной полосы составляет 3,0 км, до КТА — 4.05 км, что существенно меньше установленной нормы в 15 км. Расстояние от свалки до аэродрома, населенных пунктов, школ и детских садов однозначно подтверждается приобщенной к делу копией генерального плана г. Клин.
Результаты проверки военной прокуратурой Солнечногорского гарнизона (имеются в деле) указывают на то, что размещение свалки от КТА на расстоянии менее установленного законодательством об авиационной безопасности не обеспечивает безопасность полетов на аэродроме Клин-5, что, в свою очередь, может отразиться на безопасности граждан, проживающих в г. о. Клин Московской области и других близлежащих населенных пунктах.
При этом, согласно представленным в дело материалам, руководство Минобороны также указывает на недопустимость такого соседства и требует незамедлительного закрытия и ликвидации свалки (письма № 603.6-241/4/1071 от 13.08.2018 и от 21.09.2019), то есть по сути поддерживает заявленные исковые требования.
В ответе Московской городской военной прокуратуры от 25.02.2019, имеющемся в материалах дела, однозначно указывается на угрозу безопасности и полетов и безопасность граждан, а также сказано, что уполномоченными органами Минобороны размещение свалки не согласовывалось. Согласование строительства на приаэродромной территории действительно необходимо для всех высоких строений и устройств факельного сжигания, но это не относится и не может относиться к объектам, расположение которых прямо запрещено законодательством (свалки, полигоны, скотобойни).
Почему судом не приняты доводы истца в этой части и не применен прямой законодательный запрет, установленный федеральным законом, в мотивировочной части решения, в нарушение пп. 2 и 3 ч. 4 ст. 198 ГПК РФ, не указано.
Таким образом, ссылка на «согласование» командованием войсковой части заведомо противоречащей закону деятельности является ничтожной, не существенной по данному делу обстоятельством, поскольку «согласование» выдано с явным превышением должностных полномочий – вопреки интересам государства и общества, в нарушение федерального закона и, в конце концов, в противоречие с мнением командования — уполномоченного органа федеральной власти, коим является Министерство обороны РФ.
Также к ответу Минюста РФ в ЕСПЧ от 17.01.2020 приложено письмо самого В. Залитова (якобы «согласовавшего лица») Сокольской А.Д. (главе муниципалитета) от 04.09.2019, где он указывает, что расположение свалки противоречит действующему законодательству, отражается на безопасности граждан и соглашения о размещении на приаэродромной территории не имеет, а также просит ликвидировать алексинскую свалку, создающую угрозу безопасности полетов.
Указанный истцом довод полностью подтверждается и сложившейся судебной практикой, в том числе высшей судебной инстанции. Так, Верховным Суд РФ в определении от 19 сентября 2019 года по делу № А70-3833/2018 по спору, связанному с согласованием строительства мусоросортировочной станции на приаэродромной территории, указал, что «Таким образом, законодательно установлен запрет на размещение любых объектов, способствующих привлечению и массовому скоплению птиц на удалении 15 км от КТА. В соответствии с преамбулой Воздушного кодекса государственное регулирование использования воздушного пространства Российской Федерации и деятельность в области авиации направлены, среди прочего, на обеспечение безопасности полетов воздушных судов, авиационной и экологической безопасности».
2. В решении несколько раз (стр. 21 и 37-38) указано на то, что факельные устройства не подлежат экспертизе промышленной безопасности. Вместе с тем производится подмена понятий «экспертиза промышленной безопасности» и «государственная экологическая экспертиза», то есть не применяется закон, подлежащий применению.
Экспертиза промышленной безопасности производится в соответствии со ст. 13 Федерального закона «О промышленной безопасности опасных производственных объектов» от 21.07.1997 № 116-ФЗ, согласно ст. 1 которого «промышленная безопасность опасных производственных объектов (далее — промышленная безопасность, безопасность опасных производственных объектов) — состояние защищенности жизненно важных интересов личности и общества от аварий на опасных производственных объектах и последствий указанных аварий, то есть касается непосредственно технологических сторон производственных процессов и потенциальных рисков. Возможно, большая газовая горелка, которой по факту является эта установка, и не представляет собой опасности как техническое устройство.
Проведение же государственной экологической экспертизы в силу пп. 5 и 7.2 ст. 11 ФЗ № 174 от 23.11.1995 «Об экологической экспертизе» является обязательным условием реализации и использования соответствующих объектов. Ст. 1 указанного закона гласит, что «Экологическая экспертиза — установление соответствия документов и (или) документации, обосновывающих намечаемую в связи с реализацией объекта экологической экспертизы хозяйственную и иную деятельность, экологическим требованиям, установленным техническими регламентами и законодательством в области охраны окружающей среды, в целях предотвращения негативного воздействия такой деятельности на окружающую среду».
Оно является самостоятельным требованием законодательства, на которое указывали истцы и нарушение которого допустил ответчик.
Согласно материалам дела, приказом Росприроднадзора от 29.10.2019 № 101-Э утверждено отрицательное заключение государственной экологической экспертизы (ГЭЭ) по технологии и оборудованию «Система сбора и обезвреживания свалочного газа в высокотемпературных факельных установках». Аналогичные системы того же производителя (ООО «Экоком») и ранее неоднократно получали отрицательные заключения ГЭЭ (приказы от 13.06.2018 № 186-Э, от 10.05.2018 № 152-Э и от 05.12.2017 № 112-Э). Выданного уполномоченным органом (Росприроднадзором) положительного заключения ГЭЭ на саму свалку «Алексинский карьер» у ответчика также нет и быть не может, а без него эксплуатация свалки не считается законной. К слову, собственник аэродрома установки факельного сжигания также не согласовывал. Подобным образом суд мог бы разрешить хождение без трусов со ссылкой на письмо об отсутствии обязанности носить шляпу.
Реализация объекта экологической экспертизы без положительного заключения государственной экологической экспертизы является нарушением законодательства (ст. 30 ФЗ № 174 от 23.11.1995, ст. 8.4 КоАП РФ).
3. Суд «критически относится» к Заключению судебного эксперта Пешкова А.С. (стр. 35 решения), мотивируя это тем, что эксперт не ответил на некие вопросы (которые перед ним не ставились) и не провел некие исследования (задание на проведение которых отсутствовало в определении суда о назначении судебной экспертизы от 14.05.2019).
При этом на поставленные вопросы эксперт дал четкие и однозначные ответы. Опыт и квалификация эксперта подтверждены образованием и научной степенью, профессорским званием, стажем работы по специальности в сфере охраны окружающей среды с 1978 года, текущей профессиональной деятельностью и профессиональными достижениями.
При этом дополнительная или повторная экспертизы в порядке ст. 87 ГПК РФ не проводились и судом не назначались, что указывает на ясность, полноту, несомненность и непротиворечивость представленного в дело экспертного заключения.
Согласно ч. 3 ст. 86 ГПК РФ несогласие суда с заключением должно быть мотивировано. Суд первой инстанции уклонился от исполнения данной нормы, не указав, с какими конкретно выводами экспертного заключения он не соглашается.
4. В решении суда 12 раз повторяется, что ответчик имеет лицензию, из чего судом делается ошибочный вывод об отсутствии нарушений законодательства. Однако в соответствии с нормами Федерального закона от 04.05.2011 № 99-ФЗ «О лицензировании отдельных видов деятельности» и Постановления Правительства РФ от 03.10.2015 № 1062 «О лицензировании деятельности по сбору, транспортированию, обработке, утилизации, обезвреживанию, размещению отходов I — IV классов опасности», наличие лицензии лишь свидетельствует о наличии у лицензиата машин и механизмов, предназначенных для захоронения ТБО.
Довод решения о наличии у ответчика «лицензии на эксплуатацию Алексинского карьера» также не соответствует действительности, так как, согласно нормам упомянутого закона о лицензировании, лицензия выдается не на конкретную свалку, а на вид деятельности. Причем эта деятельность должна осуществляться в строгом соответствии с предъявляемым к ней требованиям. Почему лицензия при таком букете нарушений до сих пор не аннулирована — это отдельный вопрос, который лежит вне рамок данного судебного процесса.
Также приобщенной к материалом дела выпиской из Единого государственного реестра недвижимости на земельный участок с кадастровым номером 50:03:0040280:178, на котором расположено т. н. «свалочное тело», подтверждено отсутствие у ответчика вещных прав ведения любой хозяйственной деятельности. Ответчик не пытался опровергнуть данный довод, не представил каких-либо договоров аренды, что прямо указывает на незаконность деятельности ответчика с точки зрения материального права. Судом указанным обстоятельствам оценка вообще не была дана. Таким образом, довод о наличии лицензии не свидетельствует ни об отсутствии нарушений законодательства, ни о законности эксплуатации свалки в явно запрещенном для этого месте. То есть наличие или отсутствие лицензии не является существенным обстоятельством по настоящему делу. В противном случае такая логика привела бы к необходимости оправдать убийц, у которых имеется лицензия на ношение оружия.
5. Как указывает суд в решении, с учетом положений п. 26 Пленума Верховного Суда РФ от 30.11.2017 № 49 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении вреда, причиненного окружающей среде» (далее — Пленум) судам следует учитывать, что принятие решения о закрытии соответствующего предприятия связаны с неустранимостью нарушений законодательства в области охраны окружающей среды (например, при размещении отходов производства и потребления на объектах, не подлежащих внесению в государственный реестр объектов размещения отходов — ГРОРО). Однако согласно п. 17 Приказа Минприроды России от 30 сентября 2011 г. N 792 «Об утверждении Порядка ведения государственного кадастра отходов», не подлежат включению в ГРОРО: объекты размещения отходов, выведенные из эксплуатации; объекты захоронения отходов, расположенные на территориях, использование которых для захоронения отходов запрещено законодательством Российской Федерации. «Алексинский карьер» был закрыт для приема отходов в 2014 году согласно поручению Президента РФ № Пр-804 от 10.04.2013 и Правительства РФ № АД-П9-2446 от 15.04.2013.
Согласно пп. 1.3 «Инструкции по проектированию, эксплуатации и рекультивации полигонов твердых бытовых отходов» (утверждена Министерством строительства Российской Федерации 2 ноября 1996 г.), исключается использование под полигон участков с выходами грунтовых вод в виде ключей, затопляемых паводковыми водами территорий, районов геологических разломов, а также земельных участков, расположенных ближе 15 км от аэропортов. Аналогичные законодательные запреты размещения свалок и полигонов содержатся в п. 6 ч. 3 ст. 47 Воздушного кодекса РФ и пп. 2(е) и 3(д) Правил выделения на приаэродромной территории подзон (утв. Постановлением Правительства Российской Федерации от 02.12.2017 № 1460). Расстояние от свалки до действующего аэродрома Клин-5 составляет менее 3 км. Кроме того, решением Клинского городского суда от 19.12.2017 по делу № 5-399/2017 (вступило в силу 08.02.2018) установлена вина ООО «Комбинат» (ответчика) в розливе токсичного свалочного фильтрата на ландшафт и 16 нарушениях санитарно-эпидемиологических требований, что, в соответствии с здравым смыслом и заключением эксперта, является неустранимым нарушением, поскольку собрать утекший в почву и в грунтовые воды фильтрат не представляется возможным.
Отдельными неустранимыми нарушениями являются многократная перегрузка свалки мусором (1 400 тыс. тонн в год вместо 270 т.), нарушение границ установленной санитарно-защитной зоны, выход мусора за пределы землеотвода объекта размещения отходов, превышение проектной мощности и выброс загрязняющих веществ в количествах, в сотни раз превышающих установленные нормативы негативного влияния на окружающую среду, что было признано представителем государственного органа и подтверждается постановлениями Клинского городского суда о привлечении ООО «Комбинат» к ответственности по ст. 8.21 КоАП РФ (нарушение правил охраны атмосферного воздуха) от 14.12.2017 по делу № 12-423/2017 (вступило в силу 18.01.2018) и от 07.05.2018 по делу № 12-170/2018 (вступило в силу 29.06.2018). Согласно материалам дела, одного только диоксида серы в атмосферу выбрасывается более 707 тонн в год с каждого из факелов при установленном нормативе 5,8 т/год на весь объект.
При установленном проектом лимите 270 тысяч тонн в год за 2017 год было принято не менее 833 тысяч тонн (согласно представленному предостережению Минэкологии МО от 17 мая 2018 года № РВ-436/2018). Согласно проекту санитарно-эпидемиологического заключения, на алексинской свалке захоронено 4 019 730 т отходов, из них 1 662 625 т захоронено за последние 2 года — при лимите 270 000 т в год и отсутствии действующего заключения государственной экологической экспертизы. Подобная многократная перегрузка свалки отходами не может не оказывать негативного влияния на окружающую среду и живущих рядом граждан, включая истцов. Такая многократная перегрузка свалки наносит вред населению и указывает на невозможность дальнейшей ее загрузки, на необходимость принятия мер по ликвидации и рекультивации свалки и привлечения виновных лиц к ответственности.
В 2019 году после подаче данного иска с Министерство экологии и природопользования был направлен проект, разработанный ООО «ИПЭиГ» (Санкт-Петербург) в 2019. Однако процедуру общественных слушаний 29.04.2019 пытались провести по проектной документации, разработанной ЗАО «Спецгеоэкология» в 2017 году. Таким образом, экспертиза проводилась по подложным документам, не прошедшим процедуру общественных обсуждений. А для строительства в 2018 году был разработан третий проект из Новосибирска от ООО «Строительные проекты». Таким образом, Алексинский карьер имеет три различных комплекта проектной документации: один для слушаний, второй для экспертизы, третий для стройки, то есть ни один из них не является разработанным и утвержденным в установленном законом порядке.
Неустранимость допущенных ответчиком нарушений законодательства подтверждается и дальнейшими многократными вступившими в законную силу решениями о привлечении к ответственности за систематическое неисполнение предписаний Роспотребнадзора об устранении нарушений.
6. Суд первой инстанции пытается мотивировать отсутствие нарушений законодательства санитарно-эпидемиологическими заключениями № 50.16.04.000.М.000146.09.14 от 12.09.2014, № 50.16.04.000. Т.000017.05.15 от 14.05.2015 и № 50.99.04.000. Т.001117.09.16 от 26.09.2016 и заключением ГЭЭ (страница 30 Решения). При этом суд в мотивированном решении ссылается на листы 5 тома дела, однако перечисленные документы ответчиком в судебном заседании не предоставлялись согласно звукозаписи и протоколу заседания, судом не исследовались, их копии никому из ответчиков для изучения не передавались, а ознакомиться с ними после вынесения решения стороне истцов также не удалось в связи с тем, что истцам было отказано в ознакомлении с делом под предлогом его отправки в Московский областной суд. Это указывает на нарушение принципов гласности, открытости, устности и непосредственности судебного заседания и на мотивацию решения суда неизвестными сторонам документами.
Более того, сведения этих заключений однозначно являются ложными, неактуальными, устаревшими, не соответствующими действительности и полностью опровергаются постановлениями Клинского городского суда о привлечении ООО «Комбинат» к ответственности по ст. 8.1, 8.2 КоАП РФ за систематические нарушения санитарно-эпидемиологических норм, угрожающие здоровью населения: от 02.03.2017 по делу № 5-68/2017 (вступило в силу 28.03.2017); от 19.12.2017 по делу № 5-399/2017 (вступило в силу 08.02.2018); от 07.05.2018 по делу № 15.03.2018 (вступило в силу 29.06.2018); от 19.06.2018 по делу № 12-224/2018 (вступило в силу 24.07.2018); от 07.05.2018 по делу № 12-171/2018 (вступило в силу 29.06.2018).
Полные материалы упомянутых дел обозревались в судебных заседаниях 30.04.2019 и 25.09.2019, копии соответствующих решений приобщены к материалам настоящего дела.
При этом в соответствии с ч. 2 ст. 61 ГПК РФ обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, не нуждаются в доказывании и обязательны для суда.
Однако суд, не применяя данные нормы закона, подлежащие применению в данном деле, делает ошибочный вывод о недоказанности наличия неустранимых нарушений и необоснованном характере требований истцов, в связи с чем отказывает в их удовлетворении (стр. 16-17 решения).
7. Суд указывает на то, что представленные акты общественного контроля составлены самими истцами (т. 6 л. д. 66-102). Однако подлинность данных актов и их соответствие действительности подтверждается не только государственной поверкой используемых приборов, включением их в государственный реестр средств измерений и нормами ст. 303 УК РФ, но и сопоставлением их с другими имеющимися в деле доказательствами, которые суд оставил без оценки, а именно: технический отчет аккредитованной лаборатории ООО ЭСГ «Охрана труда», измерения МЧС с 25-кратными превышениями вредных загрязнителей, замеры ВООП с превышениями предельно допустимой концентрации (далее — ПДК) в 708 раз, а также протоколы ЦЛАТИ, свидетельствующие о сверхнормативных выбросах бензапирена и сернистого ангидрида. Эта неопровержимая совокупность доказательств бесспорно свидетельствует о систематических превышениях ПДК вредных веществ не только вблизи свалки, но и в городе.
Кроме того, судом исследовались материалы дел и решения Клинского городского суда от 14.12.2017 по делу № 12-423/2017 (вступило в силу 18.01.2018) и от 13. 07.05.2018 по делу № 12-170/2018 (вступило в силу 29.06.2018), которыми установлены превышения ПДК от 12,8 раза до 93,8 раза, подтвержденные измерениями аккредитованной лаборатории, что в соответствии с определением ПДК свидетельствует о вреде, наносимом истцам деятельностью ответчика.
Наличие такового вреда однозначно подтверждается и заключением проведенной по делу судебной экспертизы.
Таким образом, с учетом наличия этих вступивших в силу судебных постановлений истцы были освобождены от доказывания данных обстоятельств в силу норм ч. 2-4 ст. 61 ГПК РФ. Нормы ст. 3 ФЗ № 174 от 23.11.1995 и ст. 3 ФЗ № 7 от 10.01.2002 устанавливают принцип презумпции экологической опасности подобных объектов.
8. Решение Арбитражного суда Московской области 24 апреля 2018 года по делу № А41-22006/18 и оставившее его в силе постановление суда апелляционной инстанции подтверждают факты грубых нарушений ответчиком лицензионных требований. В соответствии с пунктом 11 статьи 19 Федерального закона от 04.05.2011 № 99-ФЗ «О лицензировании отдельных видов деятельности» к исчерпывающему перечню грубых нарушений лицензионных требований в отношении каждого лицензируемого вида деятельности устанавливается положением о лицензировании конкретного вида деятельности. С учетом норм пп. «б» п. 4 Постановления Правительства РФ от 03.10.2015 № 1062 «О лицензировании деятельности по сбору, транспортированию, обработке, утилизации, обезвреживанию, размещению отходов I — IV классов опасности», данный судебный акт подтверждает использование ответчиком спорного объекта размещения отходов с отступлениями от документации, получившей положительное заключение государственной экологической экспертизы, повлекшее за собой возникновение угрозы причинения вреда жизни, здоровью граждан, вреда животным, растениям, окружающей среде.
Таким образом, в силу ч. 3 ст. 61 ГПК РФ бесспорным и обязательным для суда является установленный арбитражным судом факт возникновения угрозы причинения вреда жизни, здоровью граждан, вреда животным, растениям, окружающей среде вследствие незаконной деятельности ответчика. Несмотря на это, суд первой инстанции в решении пишет, что истцы «не доказали реальность наступления опасности».
Тем не менее истцы собрали и представили суду массу доказательств, каждое из которых отдельно и уж тем более в совокупности свидетельствуют о наличии оснований для удовлетворения иска. Однако суд при этом указывает в решении, что «истцы не представили в суд бесспорных и убедительных доказательств, с объективностью и достоверностью свидетельствующих об опасности причинения ООО «Комбинат» вреда». Вместо исследования и оценки представленных доказательств судом сделан такой явно необоснованный вывод.
Это указывает на ряд грубых нарушений норм материального и процессуального права, допущенных судом, что приводит к ущемлению прав истцов, предусмотренных ст. 2, 3, 6, 8, 13 и 17-18 Конвенция о защите прав человека и основных свобод.
9. Суд допустил еще ряд процессуальных нарушений, дополнительно ущемляющих права истцов на справедливое судебное разбирательство, гарантированное ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
Согласно отображению движения дела на сайте суда, 14.03.2019 в 09:13 проведена подготовка дела (собеседование), и в ту же минуту вынесено определение о назначении дела к судебному разбирательству. Предварительное судебное заседание по делу не проводилось. Поскольку «собеседование» заняло меньше минуты и проводилось без вызова сторон, действия, предусмотренные ст. 149, 150, 153 ГПК РФ, никак не могли быть выполнены, то есть судья фактически не проводил подготовку дела, обязательную в соответствии с ч. 2 ст. 147 ГПК РФ.
Протокольным определением от 14.05.2019 суд отклонил ходатайство о привлечении Минэкологии МО и МинЖКЖ МО в качестве третьих лиц, поскольку их законные интересы не затрагиваются данным делом. Однако 03.09.2019 суд все же привлек данных лиц к делу, при этом вопрос об их задетых правах или обязанностях судом даже не ставился, при этом они неоднократно заявляли ходатайства об отложении рассмотрения, что является излишней процессуальной волокитой и затягиванием дела, при том что мусор в огромных объемах продолжают завозить на незаконную свалку.
23.10.2019 суд отказал в удостоверении замечаний на протокол судебного заседания от 25.09.2019, из-за чего, несмотря на проводимую звукозапись заседаний, показания свидетелей были искажены. В частности, вызванные вдыханием свалочного газа и диагностированные врачами «катаральные явления» дыхательных путей в показаниях свидетеля в протоколе и в решении суда превратились в некую «катаракту». На основании в том числе этого некорректного протокола суд сделал ошибочный вывод о якобы отсутствии (точнее, «недоказанности») вреда, наносимого деятельностью ответчика. Кроме того, судья необоснованно отказывал в присутствии в открытых судебных заседаниях зрителей, журналистов, немотивированно отказывал в ходатайствах о проведении видеосъемки, игнорируя общественную значимость процесса.
Как указано на сайте суда и в тексте решения, мотивированное решение в окончательной форме изготовлено 12.11.2019. Однако фактически 15.11.2019 сторонам было отказано в получении решения, так как оно «еще не отписано». Получить копию решения удалось лишь 18.11.2019. Срок изготовления решения в мотивированной форме является существенным обстоятельством, влияющим на право сторон своевременно оспорить решение суда.
Вместе с тем текст выданного решения отличается от оглашенного судьей в завершающей стадии судебного процессе, а истцам отказано в удовлетворении требований, которые ими не заявлялись. В частности, какие-либо требования об ограничении хозяйственной деятельности на земельном участке с кадастровым номером 50:03:0040280:207 никем из истцов не заявлялись.
В исковом заявлении 151 истца от 20 марта 2019 года (последний абзац) эти истцы в соответствии с ч. 3 ст. 40 и ч. 6 ст. 53 ГПК РФ явным образом поручают ведение дела Бахметьевой Татьяне Александровне и Мочалову Игорю Анатольевичу, подтверждая это своими собственноручными подписями, в связи с чем Бахметьева Т.А. и Мочалов И.А. подают данную жалобу по поручению и в интересах этих 151 истцов.
10. Состав суда апелляционной инстанции был изменен в процессе рассмотрения дела. При этом ч. 2 ст. 157 ГПК РФ определяет, что «разбирательство дела происходит устно и при неизменном составе судей». Регулятивный смысл ч. 3 ст. 14 ГПК РФ предполагает однократность формирования состава суда для рассмотрения каждого дела. Это подтверждает правовая позиция Саратовского областного суда, изложенная в определении от 03.10.2012 по делу № 33-5761/2012: «замена судей является исключением из правила о неизменности состава суда и допускается лишь при наличии уважительных причин (в случае отвода, болезни, нахождения в командировке, при устранении от работы в установленном законом порядке и т. д.)». Конвенция о защите прав человека и основных свобод в п. 1 ст. 6 говорит о том, что каждый в случае спора о его правах и обязанностях имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основе закона. Принцип независимости и беспристрастности суда должен обеспечиваться в том числе и порядком формирования состава суда, включая основания и порядок замены судей.
Необъективность и непубличность суда подтверждается также: необоснованным запретом на проведение фотовидеосъемки, незаконным ограничением прав присутствующих в заседании аккредитованных представителей средств массовой информации, отказом в удовлетворении ходатайств об ознакомлении с протоколом судебного заседания, причем решение об отказе выносилось и подписывалось работником канцелярии, не имеющим процессуального права на рассмотрение и разрешение ходатайств. Только в условиях такой информационной закрытости судьи могут симулировать деменцию, путая промышленную и экологическую экспертизу, игнорируя прямые законодательные запреты и страдания жителей целого города.
При этом в судебном заседании апелляционной инстанции отдельно исследовался лист 222 тома 5 дела, где, согласно тексту оставленного в силе решения (37 страница 3 абзац), находится «согласование» свалки руководством аэродрома, и было установлено, что такой документ там отсутствует. Таким образом, суды обеих инстанций явным образом мотивируют решение суда и массовое отравление жителей несуществующим документом, подлинник которого отсутствует в принципе. При таких обстоятельствах вообще не приходится говорить о надлежащем рассмотрении судом основанных на законе доводов апелляционной жалобы и мотивации их отклонения в порядке ч. 2-3 ст. 329 ГПК РФ.
11. В 2019 году ЕСПЧ уже коммуницировал и начал рассматривать кейс «Kotov v. Russia and 13 other applications» (дело № 6142/18 Европейского Суда). Из-за немощности и коррумпированности национальных органов судебной власти число заявителей рискует увеличиться еще на полторы сотни человек.
На основании изложенного
прошу суд:
Решение Клинского городского суда от 08.11.2019 по гражданскому делу № 2-1483/2019 отменить, принять по делу новое решение, удовлетворить заявленные исковые требования в полном объеме.