Административный ответчик:
Государственное автономное учреждение Московской области
«Московская областная государственная экспертиза»
117342, Москва, ул. Обручева, дом 46, к. № 305
Телефон/факс: +7 (495) 333-94-19
[email protected]
Заинтересованное лицо
ООО «Комбинат» (ОГРН 1055003615150)
141604, Московская обл, г. Клин, ул. Горького, дом 2в, комн. 1
[email protected]
АДМИНИСТРАТИВНОЕ ИСКОВОЕ ЗАЯВЛЕНИЕ
в порядке главы 22 КАС РФ
Согласно результатам поиска по Единому государственному реестру заключений экспертизы проектной документации объектов капитального строительства, 05.08.2020 в данный реестр было включено положительное заключение Главгосэкспертизы № 50-1-1-2-036071-2020 от 04.08.2020 проектной документации «Строительство третьей очереди комплекса по переработке и утилизации ТКО »Алексинский карьер», Почтовый адрес: ‘Московская область, городской округ Клин».
Сведения об индивидуальных предпринимателях и (или) юридических лицах, подготовивших проектную документацию – Общество с ограниченной ответственностью «Институт проектирования, экологии и гигиены».
Сведения об экспертной организации – Государственное автономное учреждение Московской области «Московская областная государственная экспертиза» (административный ответчик).
Однако, если набрать «Алексинский карьер» в поиске в реестре экспертиз, запись № 50-1-1-2-036071-2020 от 04.08.2020 найти не удастся, и это неспроста: в заглавии проектной документации нет ни одного пробела, все он заменены на некий нечитаемый символ Юникода (№ e2 80 89), который внешне отдаленно напоминает пробел. Это сделано специально, чтобы «сломать» поиск, нет никакой другой причины так делать. Чтобы граждане не смогли узнать, что экспертиза проектной документации проведена ПОСЛЕ выдачи разрешения на строительство. Что она вообще проведена и может быть оспорена в установленный законом трехмесячный срок.
Факт попытки сокрытия заключения экспертизы косвенно указывает на незаконность такового заключения, однако есть и прямые указания на это.
Поскольку процедуры общественных обсуждений, оценки воздействия на окружающую среду (ОВОС) и государственной экологической экспертизы (ГЭЭ) для объекта «Строительство третьей очереди комплекса по переработке и утилизации ТКО »Алексинский карьер»» не проводились, заключение Главгосэкспертизы по этому объекту не может быть признано законным.
Отмечаем, что предыдущем абзаце нарушено форматирование текста, что вызвано тем, что фраза «Строительство третьей очереди комплекса по переработке и утилизации ТКО »Алексинский карьер»», скопированная из реестра, не содержит пробелов и ввиду этого является с точки зрения ЭВМ одним словом. А ответчик, выходит, утвердил заключение на проект, озаглавленный одним словом.
С первой и второй очередями расширения алексинской свалки помойные дельцы проводили экспертизу по подложной документации – на слушания пронесли один проект, а на экспертизу другой. А для строительного подрядчика опубликовали на госзакупках третий проект. Торжественное открытие первой очереди было проведено перед телекамерами без разрешения на ввод в эксплуатацию.
С третьей очередью они решили не заморачиваться со слушаниями, ОВОС и ГЭЭ и утаить заключение Главгосэкспертизы, просто убрав пробелы из названия проекта. При этом само фактически начавшееся строительство третьей очереди неизбежно означает внесение изменений в проекты первой и второй очередей, то есть повторные слушания и ГЭЭ. Но зачем это все, когда можно просто убрать пробелы.
Подобные ухищрения были уместны 15 лет назад для защиты списанных курсовых и рефератов от системы «антиплагиат». Но когда таким образом защищают от поиска экспертное заключение, которое должно быть публичным, назвать это допустимым и законным нельзя.
Нужно также отметить, что подобным же образом, но с пробелами называлась проектная документация, на которую ответчик 19.02.2020 внес в реестр и утвердил экспертное заключение № 50-1-1-3-004162-2020 от 18.02.2020. Тождественны ли объекты экспертизы и экспертные заключения (за исключением замены пробелов на нечитаемые символы), административному истцу заведомо неизвестно, но утверждение новой экспертизы на тот же проект должно приводить к потере юридической силы всех прежних экспертных заключений по тому же самому объекту экспертизы в силу изменения объекта и субъекта проведения экспертизы.
На основании изложенного, руководствуясь ст. 227 КАС РФ, прошу суд:
1. Признать недействительным заключение экспертизы № 50-1-1-3-004162-2020 от 18.02.2020.
2. Признать недействительным заключение экспертизы № 50-1-1-2-036071-2020 от 04.04.2020.
Приложения:
1. Чек-ордер об уплате государственной пошлины (300 рублей).
2. Материалы реестра по оспариваемым экспертным заключениям.
ОБЪЯСНЕНИЯ
в письменной форме
в порядке п. 6 ч. 1 ст. 45 КАС РФ
В производстве Клинского городского суда Московской области находится дело №2а-2547/2020 по заявлению Котова Алексея Николаевича (далее — Истец) о признании недействительными заключений государственной экспертизы № 50-1-1-2-1253-20 от 04.08.2020г. (номер в Едином государственном реестре заключений экспертизы (ЕГРЗ): 50-1-1-2-036071-2020) и № 50-1-1-3-0216-20 от 18.02.2020 (номер в ЕГРЗ: 50-1-1-3-004162-2020), выпущенные ГАУ МО «Мособлгосэкспертиза» в отношении объекта:«Строительство третьей очереди комплекса по переработке и утилизации ТКО «Алексинский карьер».
В связи с возражениями ГАУ МО «Мособлгосэкспертиза» относительно удовлетворения требований рассматриваемого административного искового заявления считаю необходимым сообщить следующее.
1. Довод стороны ответчика о том, что оспариваемое заключение возможно найти по номеру, безусловно, верен. Однако, поскольку номер заключения заведомо неизвестен, перебирать все возможные номера для поиска нужного заключения физически невозможно, для чего реестром экспертиз предусмотрена возможность поиска по названию объекта. И по названию «Алексинский карьер» оспариваемое заключение от 04.08.2020 найти невозможно, поскольку в наименовании объекта экспертизы в заглавии экспертного заключения не имеется пробелов, вместо них вставлены нечитаемые символы Юникода (№ e2 80 89), из-за чего система поиска не может обнаружить границы слов и корректно осуществлять поиск, что однозначно подтверждается прилагаемой распечаткой системы поиска по реестру заключений и побайтным сравнением сравнением заглавий проектной документации, которую административный ответчик в отзыве назвал «тождественной» (например, байты 3…5 во 2 строке представленного ниже слепка данных):
Отзыв не содержит ответа на вопрос, зачем могло понадобиться обманывать нечитаемыми символами систему поиска, кроме желания укрыть не соответствующие действительности выводы оспариваемых экспертных заключений о соответствии проектной документации и результатов инженерных изысканий наблюдаемым фактам и требованиям действующего законодательства.
Согласно требований чч. 9,11 ст. 226 КАС РФ, на ответчике лежит обязанность предоставить доказательства законности и обоснованности оспариваемых действий; одного лишь голословного утверждения здесь недостаточно.
2. Не содержит отзыв и ответа на вопрос, как стало возможным получение разрешения на строительство № RU50-3-15725-2020 от 22.04.2020 «Строительство третьей очереди комплекса по переработке и утилизации ТКО «Алексинский карьер»», если заключение по проверке достоверности определения сметной стоимости строительства объектов капитального строительства было вынесено лишь 04 августа 2020г. Под № 50-1-1-2-1253-20 от 04.08.2020г. (номер в ЕГРЗ: 50-1-1-2-036071-2020, дата включения в реестр 04.08.2020г.).
Выявление данного случая нарушения законности при вынесении экспертных заключений задним числом как минимум порождает обязанность суда вынести частное определение в порядке ч. 1 ст .200 КАС, и прямо свидетельствует о нарушении порядка вынесения оспариваемого экспертного заключения.
3. Но как указано приложенном в письме заместителя министра экологии и природопользования Московской области П.А. Бида № 25Исх-15321 от 27.10.2020, проектная документация на строительство третьей очереди КоПРО в адрес Министерства экологии и природопользования Московской области не поступала.
Таким образом, отсутствует положительное заключение государственной экологической экспертизы проектной документации как на фактически осуществляемую, так и на планируемую деятельность на Алексинской свалке и производных от нее объектах обращения с отходами.
Без заключения государственной экологической экспертизы по данному объекту невозможно не только получение положительного заключение главгосэкспертизы, но и само проведение таковой экспертизы проектной документации в принципе, что прямо свидетельствует о незаконности оспариваемых «экспертных заключений».
4. В октябре 2020 года закончилась проверка № 002004511752 (результаты приложены), которая выявила 40 (сорок) нарушений обязательных нормативных требований, в том числе связанных с многочисленными отступлениями от проекта, многократной перегрузки свалки мусором. Очевидно, при проведении инженерных изысканий данные явные нарушения не были документированы, что прямо указывает на некорректность данных изысканий и невозможность получения положительного заключения экспертизы на данные изыскания.
5. Оспариваемыми в административном исковом заявлении действиями создается реальная угроза усугубления масштабов ущемления права административного истца на благоприятную окружающую среду (Право на уважение частной и семейной жизни в трактовке Конвенции о защите прав человека и основных свобод).
В 1994 г. ЕСПЧ в деле «Лопез Остра против Испании» указал, что «нет необходимости даже говорить о том, что угроза окружающей среде может отрицательно влиять на благополучие отдельного лица и семьи». Суд нашел нарушения права заявителя на уважение частной жизни, отметив: «Суд считает, что государству не удалось установить справедливый баланс между интересами экономического благосостояния города (создание предприятия по переработке отходов) и надлежащим соблюдением прав заявительницы на неприкосновенность ее жилища, личной и семейной жизни. Таким образом, имело место нарушение статьи 8 Конвенции».
В делах против Российской Федерации ЕСПЧ неоднократно указывал на нарушение Государством природоохранного законодательства в части непринятия мер дополнительной проверки обстоятельств, несущих потенциальную угрозу здоровью граждан, а также подчеркивал, что такие действия нарушают права граждан:
«Европейский суд пришел к выводу, что органы власти в настоящем деле были, конечно, в состоянии оценить экологические угрозы и принять адекватные меры, чтобы их предотвратить или уменьшить. Комбинация этих факторов демонстрирует достаточную связь между загрязняющими окружающую среду выбросами и государством, чтобы поставить в вину государству нарушение статьи 8 Конвенции» (Дело Фадеевой против России);
В данном вопросе по делу допущено нарушение требований статьи 2 Конвенции. Прокурорская проверка ограничилась установлением непосредственной причины смерти, не касаясь вопросов обеспечения безопасности или ответственности властей. Также эти вопросы не были предметом какого-либо уголовного, административного или технического расследования. В частности, не было предпринято действий для проверки ряда утверждений о неадекватном техническом обслуживании и уклонении от организации системы оповещения (Дело Будаевой против России).
В деле ЕСПЧ «Татар против Румынии» государство-ответчик ссылалось на то, что государственная экспертиза воздействия на окружающую среду исключила какую-либо причинную связь (между использованием опасных веществ и состоянием экологии), учитывая ряд экономических и социальных преимуществ и тот факт, что данная деятельность не могла значительно ухудшить экологическую ситуацию в регионе. Однако заявители жалобы ссылалась на иные отчеты, в которых была констатирована неопределенность в отношении воздействия соответствующей технологии на окружающую среду. Заявитель безуспешно обращался с жалобами в различные органы власти; исчерпав правовые средства, обратился в ЕСПЧ, который постановил: «национальные власти не исполнили своей обязанности по предоставлению требуемой информации местному населению и, в частности, заявителям. Они не имели возможности установить, какие меры были приняты и приняты ли вообще во избежание аналогичных инцидентов или какие действия они должны предпринять в случае повторения их в будущем. Соответственно государство-ответчик не исполнило своего обязательства по защите права заявителей на уважение их личной и семейной жизни в значении статьи 8 Конвенции». Таким образом, признается обязанность государства дополнительно проверять факты потенциальной угрозы благоприятной экологической обстановке и здоровью жителей, принимать меры по предупреждению заражения окружающей среды, несмотря на существующие экономические выгоды.
На основании изложенного, полагаю заявленные исковые требования полностью обоснованными, прошу суд их удовлетворить, рассмотрев дело в отсутствие административного истца, направив решение суда в установленном порядке.
Также по факту вынесения оспариваемого заключения экспертизы позднее выдачи разрешения на строительство прошу вынести частное определение в порядке ст. 200 КАС РФ и направить его в уполномоченный орган для проведения проверки и привлечения виновных лиц к ответственности.
Приложения:
1. Распечатка поиска по реестру экспертиз (1 л).
2. Письмо Минэкологии МО от 27.10.2020 (2 л).
3. Сведения реестра проверок Мероприятие по контролю № 002004511752 от 21.08.2020 18:34:57 по состоянию на 27.10.2020 (105 л).
АПЕЛЛЯЦИОННАЯ ЖАЛОБА
В Клинском городском суде рассматривается в первой инстанции административное дело 2а-2547/2020 ~ М-2107/2020 по административному исковому заявлению Котова А.Н. от 28.09.2020.
09.12.2020 по делу судом вынесено решение, которым административному истцу отказано в удовлетворении всех исковых требований в полном объёме.
Сторона административного истца не соглашается с данным решением суда, считает его необоснованным, незаконным, подлежащим отмене по следующим основаниям.
1. Мотивированное решение по настоящее время не изготовлено, сторонам не направлено. В карточке дела на официальном сайте суда отсутствуют сведения об изготовлении мотивированного решение в окончательной форме и о сдаче дела в отдел судебного делопроизводства.
2. К участию в деле в качестве заинтересованного лица привечено ФАУ «Главгосэкспертиза России», однако правовых оснований для этого не имелось. Невозможность самостоятельного обоснования административным ответчиком законности своих действий и решений таковым основанием не является.
3. ГАУ МО «Мособлгосэкспертиза» по результатам экспертиз были сделаны выводы о соответствии проектной документации и результатов инженерных изысканий требованиям законодательства, нормативным техническим документам, требованиям технических регламентов, требованиям к содержанию разделов проектной документации.
Административный ответчик указывает в отзыве, что «данные выводы Истцом не оспариваются». Однако именно несогласие с этими выводами является основанием для обращения в суд и для признания оспариваемых заключений незаконными и недействующими.
4. Согласно п. 6 ч. 3 ст. 47 Воздушного кодекса РФ от 19.03.1997 № 60-ФЗ, на приаэродромной территории выделяется шестая подзона, в которой запрещается размещать объекты, способствующие привлечению и массовому скоплению птиц.
Согласно пунктам 2(е) и 3(д) Постановления Правительства РФ от 02.12.2017 № 1460 «Об утверждении Правил установления приаэродромной территории, Правил выделения на приаэродромной территории подзон и Правил разрешения разногласий», шестая подзона, в которой запрещается размещать объекты, способствующие привлечению и массовому скоплению птиц, выделяется по границам, установленным на удалении 15 километров от контрольной точки аэродрома (далее — КТА).
Согласно п. 59 Федеральных правил использования воздушного пространства, утвержденных Постановлением Правительства РФ от 11.03.2010 № 138, запрещается размещать в полосах воздушных подходов на удалении до 30 км, а вне полос воздушных подходов — до 15 км от КТА объекты выбросов (размещения) отходов, животноводческие фермы, скотобойни и другие объекты, способствующие привлечению и массовому скоплению птиц. Аналогичные нормы и расшифровка понятий содержатся и в других действующих федеральных нормативных актах, например: Строительные нормы и правила СНиП 2.07.01-89* «Градостроительство. Планировка и застройка городских и сельских поселений» (утв. Постановлением Госстроя СССР от 16 мая 1989 г. № 78), Приложение 2 (обязательное) «Запрещается размещать на расстоянии ближе 15 км от КТА места выброса пищевых отходов, строительство звероводческих ферм, скотобоен и других объектов, отличающихся привлечением и массовым скоплением птиц»; СП 19.13330.2011 «Генеральные планы сельскохозяйственных предприятий. Актуализированная редакция СНиП II-97-76», согласно п. 4.14 которых «Запрещается размещать на расстоянии ближе 15 км от КТА звероводческие фермы, скотобойни и другие объекты, способствующие привлечению и массовому скоплению птиц».
Данная норма Воздушного кодекса РФ (Федерального закона от 19.03.1997 № 60-ФЗ), является общеобязательной и императивной, то есть не позволяет субъектам правоотношений по своему усмотрению исполнять или не исполнять ее. Данный законодательный запрет является безусловным, введен в целях обеспечения безопасности полетов и населения, проживающего вблизи аэродромов. Указанный запрет согласуется с действующей в РФ международной нормой, запрещающей размещение свалок и полигонов на расстоянии менее 7 морских миль (13 км) от аэродрома. Аварийная посадка самолета A321 в районе аэропорта «Жуковский» 15 августа 2019 года стала наиболее очевидным примером неприятностей, возникающих при игнорировании данных правил и безусловных запретов.
5. Отзыв административного ответчика не содержит ответа на вопрос, как стало возможным получение разрешения на строительство № RU50-3-15725-2020 от 22.04.2020 «Строительство третьей очереди комплекса по переработке и утилизации ТКО «Алексинский карьер»», если заключение по проверке достоверности определения сметной стоимости строительства объектов капитального строительства было вынесено лишь 04 августа 2020г. Под № 50-1-1-2-1253-20 от 04.08.2020г. (номер в ЕГРЗ: 50-1-1-2-036071-2020, дата включения в реестр 04.08.2020г.).
Выявление данного случая нарушения законности при вынесении экспертных заключений задним числом как минимум порождает обязанность суда вынести частное определение в порядке ч. 1 ст. 200 КАС, и прямо свидетельствует о нарушении порядка вынесения оспариваемого экспертного заключения.
6. В октябре 2020 года закончилась проверка № 002004511752 (результаты приложены), которая выявила 40 (сорок) нарушений обязательных нормативных требований, в том числе связанных с многочисленными отступлениями от проекта, многократной перегрузки свалки мусором. Очевидно, при проведении инженерных изысканий данные явные нарушения не были документированы, что прямо указывает на некорректность данных изысканий и невозможность получения положительного заключения экспертизы на данные изыскания.
7. Оспариваемые экспертные заключения проведены с учетом текущей ситуации и перспективы развития предприятия.
Однако о какой перспективе развития вообще можно говорить в отношении заведомо незаконного переполненного объекта обращения с отходами, расположенного в подлётной зоне действующего аэродрома?
При таких обстоятельствах сложно давать какую-либо оценку действиям административных ответчиков и суда первой инстанции, кроме как «соучастие в преступлении».
Суд указывает, что «доводы истца о несогласии с самим фактом размещения незаконной свалки в рамках рассмотрения заявленных требований оценке не подлежат». Получается, суд не видит ничего плохого в обеспечении ответчиками заведомо незаконной деятельности подложными разрешительными документами; точнее, суд первой инстанции избегает постановки такого вопроса в принципе, не рассматривая административное дело по существу, а ограничиваясь формальным цитированием отзывов ответчиков.
Однако, оспариваемые действия ответчиков, изначально направленные на прикрытие заведомо незаконной и очень опасной деятельности, очевидно, нельзя назвать законными в силу ст. 169 ГК РФ.
8. Ссылка на ничтожное положительное заключение экспертной комиссии государственной экологической экспертизы (ГЭЭ), утвержденное распоряжением Министерства экологии и природопользования Московской области от 23.09.2019 № 709-РМ неуместна, поскольку Министерство экологии и природопользования Московской области не уполномочено проводить ГЭЭ объектов федерального уровня экспертизы в соответствии с нормами ст.ст. 6, 6.1 и 11 Федерального закона «Об экологической экспертизе» от 23.11.1995 № 174-ФЗ.
Довод решения об обустройстве системы активной дегазации также свидетельствует о незаконности решения, поскольку применённая технология дегазации неоднократно получала отрицательные заключения экологической экспертизы (приказы Росприроднадзора от 29.10.2019 № 101-Э, от 13.06.2018 № 186-Э, от 10.05.2018 № 152-Э и от 05.12.2017 № 112-Э) в силу неприемлемости воздействия данных техники, технологий на окружающую среду и здоровье граждан, проживающих вблизи мест эксплуатации таких техники и технологии.
9. Как усматривается из представленного Министерством экологии и природопользования Московской области экспертного заключения, государственная экологическая экспертиза (ГЭЭ) расширения алексинской свалки в Клину («первая и вторая очереди КоПРО») проводилась по проекту, изготовленному ООО «ИПЭиГ», г. Санкт-Петербург в 2019 году.
Однако процедуру общественных слушаний в апреле 2019 года пытались провести по проектной документации, разработанной ЗАО «Спецгеоэкология» (Москва, 2017). При этом само строительство началось еще в 2018 году по проекту от ООО «Строительные проекты» (Новосибирск, 2018).
Все перечисленные сведения открыты и публичны (закупки № 31807200130 от 26.11.2018 и № 31907422121 от 17.01.2019. Заключение № 50-1-1-3-033999-2019 от 03.12.2019).
Удобно иметь три разных проекта: один для слушаний, второй для экспертизы, третий для непосредственно стройки. Таким образом, экспертиза проводилась по подложным документам, не прошедшим процедуру общественных обсуждений. Перед экспертизой проект подменили. При этом общественное обсуждение ТЗ на ОВОС не проводилось вовсе, а в проект включены технические решения, ранее неоднократно получавшие отрицательные заключения ГЭЭ.
Затем формально прошедший ГЭЭ проект вновь был скорректирован в связи с допущенными отступлениями от него при строительстве уже третьей очереди КоПРО, ввиду чего заключение ГЭЭ потеряло юридическую силу, что приводит к необходимости проводить повторные слушания и повторную ГЭЭ, чего сделано не было.
Поскольку проект третьей очереди неизбежно приводит к внесению изменений проекта первой и второй очередей, для которого необходимо проведение ГЭЭ, поскольку данные очереди представляют собой единый комплекс, проведение главгосэкспертизы этих объектов раздельно не представляется возможным.
Довод об отсутствии необходимости проведения ГЭЭ для проекта третьей очереди и всего комплекса (включающего третью очередь) не основан на законе и противоречит требованиям статьи 11 Федерального закона «Об экологической экспертизе» от 23.11.1995 № 174-ФЗ.
Таким образом, отсутствует положительное заключение государственной экологической экспертизы проектной документации как на фактически осуществляемую, так и на планируемую деятельность на Алексинской свалке и производных от нее объектах обращения с отходами.
10. Как усматривается из приложения к Распоряжению Министерства жилищно-коммунального хозяйства Московской области от 11.12.20 № 489-РВ «О внесении изменений в распоряжение Министерства жилищно-коммунального хозяйства Московской области от 12.12.2018 №349-РВ «Об утверждении инвестиционных программ в области обращения с твердыми коммунальными отходами» (опубликовано на официальном сайте МинЖКХ), отсутствует актуальная проектная документация для строительства трех очередей и технологических решений дозагрузки свалки.
В отсутствие актуальной проектной документации, прошедшей необходимые этапы согласования, слушания и экспертизы, не могут быть признаны законными какие-либо экспертизы, поскольку отсутствует установленный законом предмет экспертизы.
11. Указанные незаконные действия ущемляют права административного истца на жизнь, здоровье и благоприятную окружающую среду и создают угрозу безопасности воздушного транспорта и угрозу жизни, здоровью и имуществу административного истца из-за способствования работе незаконной свалке вблизи аэродрома, то есть нарушают положения статей 1, 3, 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
Суд не усматривает объективных обстоятельств, нарушающих права административного истца и не видит таковых нарушений и в преступно халатном отношении административных ответчиков к обязательным нормам и требованиям авиационной безопасности, и сам демонстрирует точно такое же преступно халатное отношение, транслируя незаконные доводы отзывов ответчиков без малейшей проверки.
Аварийная посадка самолета A321 в районе аэропорта «Жуковский» 15 августа 2019 года из-за попадания в двигатель чаек с местной незаконной свалки стала наиболее очевидным, хотя и не единственным, примером неприятностей, возникающих при игнорировании данных правил и безусловных запретов и наглядно демонстрирует реальность угрозы, представляемой административному истцу заведомо незаконными действиями ответчиков.
Что же тогда суд готов признать «объективным обстоятельством, нарушающим права административного истца»? Что должно произойти, чтобы суд, наконец, начал исполнять нормы закона? Падение воздушного судна на голову административного истца? «Убьют – тогда и приходите»? Это заведомо порочная практика. Опасаюсь, что в случае авиационных катастроф граждане пойдут в суд не с административными исками, а с вилами.
12. Оспариваемыми в административном исковом заявлении действиями создается реальная угроза усугубления масштабов ущемления права административного истца на благоприятную окружающую среду (Право на уважение частной и семейной жизни в трактовке Конвенции о защите прав человека и основных свобод).
В 1994 г. ЕСПЧ в деле «Лопез Остра против Испании» указал, что «нет необходимости даже говорить о том, что угроза окружающей среде может отрицательно влиять на благополучие отдельного лица и семьи». Суд нашел нарушения права заявителя на уважение частной жизни, отметив: «Суд считает, что государству не удалось установить справедливый баланс между интересами экономического благосостояния города (создание предприятия по переработке отходов) и надлежащим соблюдением прав заявительницы на неприкосновенность ее жилища, личной и семейной жизни. Таким образом, имело место нарушение статьи 8 Конвенции».
В делах против Российской Федерации ЕСПЧ неоднократно указывал на нарушение Государством природоохранного законодательства в части непринятия мер дополнительной проверки обстоятельств, несущих потенциальную угрозу здоровью граждан, а также подчеркивал, что такие действия нарушают права граждан:
«Европейский суд пришел к выводу, что органы власти в настоящем деле были, конечно, в состоянии оценить экологические угрозы и принять адекватные меры, чтобы их предотвратить или уменьшить. Комбинация этих факторов демонстрирует достаточную связь между загрязняющими окружающую среду выбросами и государством, чтобы поставить в вину государству нарушение статьи 8 Конвенции» (Дело Фадеевой против России);
В данном вопросе по делу допущено нарушение требований статьи 2 Конвенции. Прокурорская проверка ограничилась установлением непосредственной причины смерти, не касаясь вопросов обеспечения безопасности или ответственности властей. Также эти вопросы не были предметом какого-либо уголовного, административного или технического расследования. В частности, не было предпринято действий для проверки ряда утверждений о неадекватном техническом обслуживании и уклонении от организации системы оповещения (Дело Будаевой против России).
В деле ЕСПЧ «Татар против Румынии» государство-ответчик ссылалось на то, что государственная экспертиза воздействия на окружающую среду исключила какую-либо причинную связь (между использованием опасных веществ и состоянием экологии), учитывая ряд экономических и социальных преимуществ и тот факт, что данная деятельность не могла значительно ухудшить экологическую ситуацию в регионе. Однако заявители жалобы ссылалась на иные отчеты, в которых была констатирована неопределенность в отношении воздействия соответствующей технологии на окружающую среду. Заявитель безуспешно обращался с жалобами в различные органы власти; исчерпав правовые средства, обратился в ЕСПЧ, который постановил: «национальные власти не исполнили своей обязанности по предоставлению требуемой информации местному населению и, в частности, заявителям. Они не имели возможности установить, какие меры были приняты и приняты ли вообще во избежание аналогичных инцидентов или какие действия они должны предпринять в случае повторения их в будущем. Соответственно государство-ответчик не исполнило своего обязательства по защите права заявителей на уважение их личной и семейной жизни в значении статьи 8 Конвенции». Таким образом, признается обязанность государства дополнительно проверять факты потенциальной угрозы благоприятной экологической обстановке и здоровью жителей, принимать меры по предупреждению заражения окружающей среды, несмотря на существующие экономические выгоды.
13. Решение суда должно быть законным и обоснованным.
Как разъяснено в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении», решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению. Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании, а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов. Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.
В силу ч.ч. 9, 11 ст. 226 КАС РФ, обязанность доказывания законности и обоснованности оспариваемых действий, решений возлагаются на орган, организацию, лицо, наделенные государственными или иными публичными полномочиями и принявшие оспариваемые решения либо совершившие оспариваемые действия (на административного ответчика).
При рассмотрении настоящего дела судом нарушены приведённые нормы процессуального права.
14. Таким образом, суд совершил ряд грубых нарушений норм материального и процессуального права, что приводит к ущемлению прав истцов, предусмотренных ст. 2, 3, 6, 8, 13 и 17-18 Конвенция о защите прав человека и основных свобод.
На основании изложенного, руководствуясь нормами главы 34 КАС РФ, и ратифицированными международными договорами,
прошу суд
отменить решение Клинского городского суда от 09.12.2020 по административному делу 2а-2547/2020, принять новое решение, удовлетворить заявленные исковые требования.