ЧАСТНАЯ ЖАЛОБА
в порядке ч. 2 ст. 397 ГПК РФ
28.07.2021 судья Клинского городского суда А.И. Мирошниченко вынес Определение по гражданскому делу 2-1483/2019 по исковым заявлениям Агаповой И.А., Бадиковой Н.В., Бахметьевой Т.А., Ковалевой О.В., Котовой Н.Н., Мочалова И.А., Федосеевой Ю.А. и других (всего 153 истца) к ООО «Комбинат» о запрете деятельности, создающей реальную угрозу жизни, здоровью и имуществу, понуждении устранить нарушение законодательства.
Определение от 28.07.2021 вынесено по результатам рассмотрения заявлений Котовой Н.Н., Мочалова И.А., Павловской Ю.А., Бахметьевой Т.А. и Сидоровой И.В. о пересмотре решения суда по вновь открывшимся обстоятельствам.
Насколько усматривается из текста Определения от 28.07.2021, данные заявления указанным Определением оставлены без удовлетворения.
Истец Котова Н.Н. не соглашается с данным определением, считает его незаконным, необоснованным, неграмотным, подлежащим отмене по следующим основаниям.
1. В Определении от 28.07.2021 не приведены основания для его вынесения.
На трех страницах Определения лишь перечислены поданные истцами заявления и указано, что суд считает их не подлежащими удовлетворению, поскольку, по мнению гр. Мирошниченко А.И., заявители указывают на переоценку имеющихся в деле доказательств. Однако данное мнение ничем не обосновано, соответствующие обстоятельства ничем не доказаны, что в силу п. 2 ч. 1 с. 330 ГПК РФ влечёт отмену Определения.
При этом в Определении от 28.07.2021 не содержится какой-либо фактической или правовой оценки доводам поданных заявлений, не проведен анализ документов, подтверждающих эти доводы.
2. Суд неправильно определил обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения поданных заявлений.
2.1. Наличие либо отсутствие согласования свалки и ее расширения руководством действующего аэродрома является существенным для дела обстоятельством, поскольку суд мотивировал решение от 08.11.2019 именно этим обстоятельством — якобы наличием согласования.
То есть это не просто заявители считают «согласование» существенным обстоятельством, это сам суд определил данное обстоятельство существенным при вынесении решения и мотивировал этим обстоятельством решение суда.
Это существенное для дела обстоятельство объективно существовало на момент принятия решения суда по настоящему делу. Согласование – оно либо есть, либо нет.
В то же время подробности и существо данного важного для дела обстоятельства не были и не могли быть известны истцам, поскольку представитель ответчика солгал в судебном заседании о наличии такого согласования, предоставив в подтверждение этого лишь ксерокопию некого документа, введя истцов и суд в заблуждение относительно согласования свалки руководством аэродрома.
Еще более усомниться в этом пришлось уже после вынесения решения по настоящему делу: из приложенных к рассматриваемым заявлениям о пересмотре документов видно, что и Военная прокуратура, и Министерство обороны утверждали об отсутствии и даже о невозможности согласования свалки руководством аэродрома, а начальник аэродрома и вовсе подал в полицию заявление о клевете в связи с обвинениями его в якобы согласовании незаконной свалки.
Для раскрытия подробностей было инициировано дополнительное судебное разбирательство. Лишь в августе 2020 года при рассмотрении дела № 2-1441/2020 появилась исчерпывающая информация от Министерства обороны и от самого начальника аэродрома о том, что согласовывалось лишь двухэтажное железобетонное здание; свалка не согласовывалась и не могла быть согласована в силу прямого законодательного запрета на расположение свалок и полигонов ТБО в подлетной зоне аэродрома.
Таким образом, после вынесения решения суда вновь открылись существенные для дела обстоятельства, которые не были и не могли быть известны заявителю, что в силу п. 1 ч. 3 ст. 392 ГПК РФ является основанием для пересмотра решения суда от 08.11.2019 по вновь открывшимся обстоятельствам. Соответствующие заявления о пересмотре поданы в срок, установленный ч.1 ст.394 ГПК РФ, оснований для отказа в удовлетворении заявления не имеется.
2.2. Другим обстоятельством, которое суд посчитал существенным для настоящего дела, было проведение публичных слушаний и заключение государственной экологической экспертизы по проекту расширения свалки.
Решение суда мотивировано тем, что якобы были проведены законные общественные обсуждения по объекту государственной экологической экспертизы: проектная документация «Строительство первой и второй очередей комплекса по переработке и размещению ТКО «Алексинский карьер» в городском округе Клин Московской области»; в частности в газете «Серп и Молот» № 22 (14159) от 26 марта 2019 года на странице 11 опубликовано объявление о проведении общественных слушаний, в котором указана проектная организация ЗАО «СПЕЦГЕОЭКОЛОГИЯ», адрес: 115230, город Москва, Варшавское шоссе, дом 42, этаж 7, комн. 7003.
Однако 11.06.2021 генеральный директор ЗАО «Спецгеоэкология» Трушин Б.В. направил письмо исх. № 464/21, в котором указал, что «“ЗАО Спецгеоэкология“ не принимало участия в общественных слушаниях и в сопровождении ПД “Проект полигона ТКО `Алексинский карьер` с комплексом по переработке отходов. Участок расширения“, поскольку разработанная ЗАО “Спецгеоэкология“ ПД там не рассматривалась и указанные работы не актировались (гр. Мирошниченко А.И. написал в оспариваемом определении «не активировались»).
ЗАО “Спецгеоэкология“ не являлось Заказчиком разработанной ООО “ИПЭиГ“ ПД “Строительство первой и второй очередей комплекса по переработке и размещению ТКО `Алексинский карьер` в городском округе Клин Московской области“. У ЗАО “Спецгеоэкология“ отсутствуют какие-либо договорные отношения с ООО “ИПЭиГ“.
Выступавшие на общественных слушаниях по проекту Смирнов и Попова никогда не числились в ЗАО “Спецгеоэкология“ и представлялись там сотрудниками ЗАО “Спецгеоэкология“ незаконно». Поиграл кавычками, чтобы выделить всю цитату Трушина. Может, пояснения про ООО “ИПЭиГ“ поместить после этой цитаты?
Поэтому вместо слушаний проводился костюмированный карнавал с самозванцами вместо экспертов, а представленная на слушания и на экспертизу документация была подложной.
В силу указания ст. 3 Федерального закона от 23.11.1995 N 174-ФЗ «Об экологической экспертизе» одним из основных принципов экологической экспертизы является принцип достоверности и полноты информации, представляемой на экологическую экспертизу, а вскрытые факты и вновь открывшиеся обстоятельства указывают, что информация была не только неполной или недостоверной, а по сути ложной.
Таким образом, ложь на общественных слушаниях по объекту государственной экологической экспертизы является нарушением закона.
2.3. Вместе с тем 30.04.2021 Врио начальника управления материально-технического обеспечения Главного командования Воздушно-космических сил В. Миняйло направил письмо № УГ-17245, в котором указал, что согласование строительства комплекса «Алексинский карьер» старшим авиационным начальником аэродрома Клин не проводилось.
Дополнительно, Минобороны России неоднократно обращалось в правительство Московской области (исх. № 603.6.241/4-1071 от 13 августа 2018 г., 603/9/3/5437 от 14 ноября 2020 г.) о необходимости закрытия полигона и рекультивации земель.
2.4. Кроме того, в рамках рассмотрения Клинским городским судом гражданского дела № 2-1441/2020 — М-908/2020 Минобороны России представлен отзыв от 21 августа 2020 г. № 207/10/3157, в котором указано: «Полигон ТКО «Алексинский карьер» создает угрозу безопасности полетов».
Данная позиция Минобороны России является существенным вновь открывшимся обстоятельством по делу, поскольку с учетом норм п. 6 ч. 3 ст. 47 Воздушного кодекса РФ от 19.03.1997 № 60-ФЗ и пунктам 2(е) и 3(д) Постановления Правительства РФ от 02.12.2017 № 1460 «Об утверждении Правил установления приаэродромной территории, Правил выделения на приаэродромной территории подзон и Правил разрешения разногласий» свидетельствует не только о незаконности работы Алексинской свалки как таковой, но и о незаконности проведения каких-либо слушаний или экспертиз по проекту ее незаконного расширения.
2.5. Неустранимый характер допущенных ответчиком нарушений законодательства в области охраны окружающей среды является существенным по делу обстоятельством в силу п. 26 Постановления Пленума ВС РФ от 30.11.2017 № 49 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении вреда, причиненного окружающей среде».
При этом само по себе обстоятельство устранимости или неустранимости объективно существовало на момент рассмотрения дела, но проведенные в 2021 году проверки государственных контрольных надзорных органов показали, что никаким устранением допущенных нарушений законодательства там и не пахнет; масштабы нарушений со временем лишь растут, что свидетельствует о неустранимости данных нарушений.
Так, с 22.03.2021 по 16.04.2021 Федеральная служба по надзору в сфере природопользования провела у ответчика контрольно-надзорное мероприятие № 772100090465 с целью проверки исполнения ранее выданного предписания об устранении выявленных нарушений обязательных требований от 27.10.2020 № 10-02/06-2020-П. Результаты проверки были опубликованы в июне 2021 года.
Проверка № 772100090465 выявила 29 (двадцать девять) выявленных нарушений обязательных требований, установленных нормативными правовыми актами, не исправленных и не устраненных ответчиком. Проверка № 002004511752 выявила 40 (сорок) нарушений обязательных требований, установленных нормативными правовыми актами, не исправленных и не устраненных ответчиком.
Мероприятие по контролю № 502104608166 проводилось Управлением Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека по Московской области с 01.04.2021 по 28.04.2021 и выявило 6 (шесть) неустраненных с 2017 года нарушений обязательных требований законодательства. Мероприятие по контролю № 502105345046 также показало, что ответчик вместо устранения нарушений заваливает отходами соседние земельные участки, не принадлежащие ему.
Таким образом, после вынесения решения суда открылись существенные для дела обстоятельства, которые не были и не могли быть известны заявителю на момент рассмотрения дела.
При таких обстоятельствах единственным реальным способом защиты прав истцов является запрет дальнейшего усугубления данных нарушений посредством запрета ответчику дальнейшего расширения незаконной свалки, чего и требовали истцы.
3. Изложенные в определении от 28.07.2021 выводы не соответствуют обстоятельствам дела.
Заявление Котовой Н.Н. о пересмотре решения по вновь открывшимся обстоятельствам не оглашалось и фактически не рассматривалось в судебном заседании 28.07.2021, что однозначно подтверждается звукозаписью судебного заседания (очевидно, суду апелляционной инстанции предстоит прослушать звукозапись, чтобы убедиться в истинности данного довода). В отличие от других заявлений, стороны не были опрошены на предмет вопросов, уточнения доводов, поддержки либо возражений относительно заявления Котовой Н.Н.
При этом гр. Мирошниченко А.И. указывает в определении от 28.07.2021, что он якобы «рассмотрел заявление Котовой Н.Н. в открытом судебном заседании», прежде чем отказал в его удовлетворении.
Очевидно это не соответствует действительности. Ничего он не оглашал, не рассматривал и даже не упоминал. Позорно мотивировать судебный акт ложью, но еще позорнее выносить судебный акт, даже не рассмотрев поданное заявление.
4. При рассмотрении дела и вынесении оспариваемого определения нарушены многочисленные нормы процессуального права.
4.1. В первом же абзаце оспариваемого определения указано, что заявления рассматривались в открытом судебном заседании. При этом в здании суда находился корреспондент газеты «Гражданская позиция – Чистый Клин» Костыгин В.В., аккредитованный ВРИО председателя суда на данное судебное заседание. Однако гр. Мирошниченко А.И. отказался впустить в зал судебного заседания аккредитованного журналиста, а затем дважды отказал в удовлетворении ходатайств о допуске находящегося за дверью аккредитованного корреспондента в зал судебного заседания. Аккредитация была получена заблаговременно конкретно на данное судебное заседание.
Таковое поведение «председательствующего судьи» прямо нарушает установленный ст. 10 ГПК РФ принцип гласности судебного разбирательства. При этом мотивированное определение о разбирательстве дела в закрытом судебном заседании судом не выносилось.
У аккредитованного корреспондента имелся QR-код, о чём было несколько раз указано при оглашении ходатайств о его допуске, таким образом попытки мотивации недопуска прессы в откртое судебное заседание некими санитарными соображениями (то есть даже не правилами) смешны и позорны.
Таким образом права истцов на рассмотрение дела в открытом судебном разбирательстве были существенно ущемлены. А степень общественного резонанса вокруг этого дела можно оценить хотя бы по числу истцов.
4.2. Гр. Мирошниченко А.И. неоднократно безосновательно запрещал участникам процесса проведение видеосъемки и текстовой трансляции судебных заседаний, мотивируя это возражениями и нежеланием представителей ответчиков и заинтересованных лиц попадать в объективы камер; в то время как:
— ч. 4 ст. 29 Конституции РФ наделяет граждан правом свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом;
— ч. 7 ст. 10 ГПК РФ наделяет присутствующих в открытом судебном заседании граждан правом фиксировать ход судебного разбирательства, а также указывает на допустимость кино- и фотосъемки, видеозаписи, трансляции судебного заседания по радио, телевидению и в информационно-телекоммуникационной сети.
— п.п. 1-2 ч. 1 ст. 152.1 ГК РФ прямо указывают, что согласие на обнародование изображение гражданина не требуется при наличии общественных или публичных интересов, а также при съемке в местах, открытых для свободного посещения, или на публичных мероприятиях;
— п. 45 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» указывает, что согласно подпункту 2 пункта 1 статьи 152.1 ГК РФ не требуется согласия гражданина для обнародования и дальнейшего использования изображения, полученного при съемке, которая проводится в местах, открытых для свободного посещения, в том числе открытых судебных заседаниях, или на публичных мероприятиях (собраниях, съездах, конференциях, концертах, представлениях, спортивных соревнованиях и подобных мероприятиях);
— ведение текстовой трансляции в принципе ничьих прав нарушать не может и было необходимо для оповещения не явившихся истцов о ходе судебного заседания, на что они имели право, однако безосновательный запрет проведения текстовой трансляции не был как-либо мотивирован гр. Мирошниченко А.И., что не только ущемляет права истцов, но и является прямым нарушением п. 5 ч. 1 ст. 225 ГПК РФ.
Перечисленные действия суда, зафиксированные документально, направленные на ущемление прав одной из сторон судебного процесса в угоду другой стороне, совершенные с нарушением действующего законодательства, не просто вызывают сомнения в объективности и беспристрастности гр. Мирошниченко А.И., а прямо свидетельствуют о его пристрастности и необъективности, о стремлении к сокрытию информации о его должностных преступлениях, включая вынесение заведомо неправосудных судебных актов.
Данные нарушения норм процессуального права являются основаниями для отмены решения суда первой инстанции, поскольку эти нарушения привели к принятию неправильного решения. В присутствии журналиста и при ведении видеозаписи и трансляции гр. Мирошниченко А.И. едва ли смог себе позволить столь вопиющую необъективность, переходящую местами в прямую ложь.
4.3. Заявлением от 29.07.2021 Котова Н.Н. ходатайствовала об ознакомлении с протоколом судебного заседания, однако по настоящее время ходатайство не удовлетворено и даже не рассмотрено, что указывает на нарушения судом положений ст. ст. 230-231 ГПК РФ и ущемляет процессуальные права заявителя на ознакомление с протоколом судебного заседания и на подачу замечаний на протокол.
Это имеет принципиальное значение, поскольку в судебном заседании гр. Мирошниченко А.И. позволял себе некорректные и не относящиеся к делу провокационные высказывания, направленные на унижение истцов по делу.
Так, во вступительной части заседания судья принялся обвинять истцов в неполучении некоторыми их них судебных извещений, что, по его мнению, привело к необоснованным почтовым расходам. При этом он отказался обсуждать, сколько миллиардов рублей бюджетных средств перечислило оператору незаконной свалки Министерство ЖКХ Московской области, которое, по словам самого гр. Мирошниченко А.И., тоже не утруждало себя получением судебной почтовой корреспонденции.
Затем гр. Мирошниченко А.И. принялся пенять на истцов, что они якобы не знают законов и якобы не подавали кассационную жалобу по делу. Однако кому как ни ему было известно, что по делу была подана кассационная жалоба, даже не одна. При дальнейшем частичном перечислении материалов дела кассационная жалоба была упомянута.
Таким образом, гр. Мирошниченко А.И. в очередной раз проявил необъективность, когда вместо обсуждения обстоятельств дела по существу постоянно принимался пустословить на истцов, обвиняя их в чем-то и публично распространяя о них не соответствующую действительности информацию.
5. Дело рассмотрено судом в незаконном составе.
Гр. Мирошниченко А.И. не мог рассматривать данное дело в качестве судьи и подлежит отводу на основании п. 3 ч. 1 ст. 16 ГПК РФ.
5.1. Гр. Мирошниченко А.И. рассматривал гражданское дело № 2-1483/2019 ~ М-755/2019 (2-1647/2019 ~ М-882/2019), где отказал в удовлетворении исковых требований, приняв в качестве доказательства копию «согласования» заведомо незаконной деятельности и «перепутав» государственную экологическую экспертизу (регулируемую ФЗ № 174 от 23.11.1995) с экспертизой промышленной безопасности (регулируемой ФЗ № 116 от 21.07.1997), признав законной эксплуатацию в Клину установок, выбрасывающих тонны вредных веществ ежесуточно и получивших отрицательное заключение государственной экологической экспертизы.
5.2. Затем Мирошниченко А.И. вынес ряд заведомо незаконных судебных актов по данному делу (определения от 30.10.2020), отмененных судом апелляционной инстанции. Неоднократное вынесение гр. Мирошниченко А.И. заведомо неправосудных судебных актов образует состав должностного преступления, предусмотренного ст. 305 УК РФ.
Эти обстоятельства не просто вызывают сомнения в объективности и беспристрастности гр. Мирошниченко А.И., а прямо свидетельствуют о препятствиях с его стороны для рассмотрения обстоятельств дела по существу и о его неадекватности в области юриспруденции.
5.3. Гр. Мирошниченко А.И. провел судебное заседание 23 июня 2021 года, даже не попытавшись известить истцов о назначении этого заседания, что в силу п. 2 ч. 4 ст. 330 ГПК РФ является грубейшим нарушением, ущемляющим права стороны истцов.
5.4. Гр. Мирошниченко А.И. неоднократно безосновательно запрещал участникам процесса проведение видеосъемки и даже текстовой трансляции судебных заседаний, мотивируя этот запрет заведомо незаконными доводами, либо никак не мотивируя в случае запрета текстовой трансляции.
5.5. Наконец, гр. Мирошниченко А.И. незаконно отказал в допуске в зал судебного заседания предварительно аккредитованного конкретно на данное заседание журналиста.
Перечисленные действия суда, зафиксированные документально, направленные на ущемление прав одной из сторон судебного процесса в угоду другой стороне, совершенные с нарушением действующего законодательства, не просто вызывают сомнения в объективности и беспристрастности гр. Мирошниченко А.И., а прямо свидетельствуют о его пристрастности и необъективности, что в силу п. 3 ч. 1 ст. 16 ГПК РФ является прямым основанием для отвода судьи.
Указанная норма процессуального закона безусловна и носит императивный характер, то есть не связана с желанием судьи, согласием сторон или заинтересованных лиц на удовлетворение отвода. Эта норма закона однозначно обязывает судью удовлетворить отвод при изложенных фактических обстоятельствах, а не предоставляет ему такое право.
5.6. Однако при таких обстоятельствах гр. Мирошниченко А.И. отказался удовлетворить отвод, причем обосновал отказ очень смешным образом. Гр. Мирошниченко А.И. заявил, что заявление об отводах подано на стадии ходатайств перед началом судебного заседания, а стадия отводов якобы прошла. Однако заявление об отводе было оглашено даже до постановки вопроса о возможности рассмотрения дела при имеющейся явке, то есть задолго до начала рассмотрения дела по существу, что однозначно подтверждается звукозаписью судебного заседания (ходатайство об ознакомлении с протоколом не было удовлетворено).
Согласно нормам ст. 164 ГПК при открытии судебного заседания объявляется состав суда и разъясняется право заявлять отводы. Это не значит, что отвод можно заявлять только в этот момент. Таким образом, довод о том, что «стадия отводов прошла» и отвод был заявлен на «стадии ходатайств перед началом рассмотрения» не выдерживает никакой критики, поскольку от разъяснения права отводов (164 ГПК) до начала рассмотрения дела по существу (172 ГПК) имеется ещё 7 статей.
Отвод был заявлен ДО начала рассмотрения дела по существу (172 ГПК) и даже до разрешения вопроса о рассмотрении дела при данной явке (167-169 ГПК), на этапе рассмотрения ходатайств до начала рассмотрения дела по существу (166 ГПК), причём гр. Мирошниченко А.И. несколько раз не давал заявить отвод, перебивал и говорил «подождите».
Таким образом, гр. Мирошниченко А.И. открыто нарушил положения ст. 20 и ч. 2 ст 19 ГПК РФ, даже не пытался ничего возразить на предъявленные ему многочисленные обвинения в необъективности, пристрастности, коррумпированности и даже в должностных преступлениях, просто отказался удовлетворить отвод, не рассматривая по существу заявление об отводе, по выдуманному им самим и прямо противоречащему ч. 2 ст. 19 ГПК РФ поводу.
5.7. Однако в силу озвученной императивной нормы п. 3 ч. 1 ст. 16 ГПК РФ гр. Мирошниченко А.И. при указанных обстоятельствах не мог рассматривать дело и обязан был сам заявить самоотвод, а не пытаться вместо этого поучать истцов своими не имеющими никакого отношения к закону фантазиями относительно того, когда им следует и когда им не следует заявлять отвод.
Таким образом, поскольку гр. Мирошниченко А.И. сослался в определении об отказе в удовлетворении отвода на заведомо незаконные доводы и никак не опроверг оглашенные и документально подтвержденные обвинения в необъективности и пристрастности, он не мог рассматривать данное дело, что в силу п. 1 ч. 4 ст. 330 ГПК РФ является безусловным основанием для отмены судебного акта суда первой инстанции.
5.8. В судебном заседании 28.07.2021 были нарушены также нормы ст. ст. 189 и 190 ГПК РФ: суд не объявлял об окончании рассмотрения дела по существу и не позволил сторонам выступить в судебных прениях, преждевременно удалившись из зала судебного заседания в «совещательную комнату», что является серьёзным ущемлением процессуальных прав участников судебного разбирательства.
Изложенные нарушения процессуального права, которые однозначно подтверждаются звукозаписью судебного заседания, привели к вынесению заведомо неправосудного судебного постановления.
6. Лицо, составлявшее текст определения, полностью неадекватно.
6.1. На первой странице оспариваемого определения гр. Мирошниченко А.И. указывает, что апелляционным определением Московского областного суда от 21 апреля 2021 года решение суда оставлено без удовлетворения.
Вероятно, он хотел указать «оставлено без изменения», но ошибся.
6.2. Более того, ошибся он еще значительно сильнее, поскольку из материалов дела однозначно следует, что апелляционным определением Московского областного суда от 21 апреля 2021 года судебный акт суда первой инстанции отменен. То есть в оспариваемом определении гр. Мирошниченко А.И. врет, но даже соврать не может без ошибки.
6.3. Как усматривается из резолютивной части определения от 28.07.2021, разосланной истцам в прошитом и заверенном виде, суд отказал в удовлетворении заявления Смирновой Ирины Владимировны и других о пересмотре решения Клинского городского суда от 8.11.2021 по вновь открывшимся обстоятельствам.
Однако И.В. Смирнова не подавала такового заявления; человек с таким именем и вовсе отсутствует среди лиц, участвующих в деле.
6.4. Да такое заявление и не могло быть подано, поскольку Клинский городской суд еще не вынес (я надеюсь) «решение от 8.11.2021», поскольку до данной даты нужно ждать еще чуть более трех месяцев.
6.5. Гр. Мирошниченко А.И. в судебном заседании сперва приобщил к делу ряд документов по своей инициативе (стороны не возражали), затем посчитал эти документы ошибочно приобщёнными и самовольно изъял из материалов дела, при этом мнение сторон по вопросу изъятия документов не было спрошено и учтено, что подтверждается звукозаписью судебного заседания.
7. Таким образом, определение от 28.07.2021 ошибочно, незаконно, необоснованно, вынесено неуполномоченным и неадекватным лицом без фактического рассмотрения поданного заявления, направлено на ущемление права на пересмотр судебных решений, установленных ч. 1 ст.392 ГПК РФ и ст. 6 и 13 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
ЕСПЧ уже закончил коммуникацию и начал рассматривать кейс «Kotov v. Russia and 13 other applications» (№ 6142/18) по 14 делам о незаконной деятельности ООО Комбинат и Клинского городского суда. Из-за пристрастности и коррумпированности национальных органов судебной власти число заявителей рискует увеличиться еще на полторы сотни человек.
Оставление в силе столь позорного судебного акта по такому резонансному делу однозначно укажет общественности на необъективность и коррумпированность суда апелляционной инстанции, наличие умысла на продолжение работы незаконной свалки несмотря на прямые законодательные запреты и прямую опасность для людей, а также на попытки сокрытия должностных преступлений своих коллег.
На основании изложенного, руководствуясь ст. 330 ГПК РФ, ч. 2 ст. 397 ГПК РФ,
прошу суд
отменить определение Клинского городского суда от 28.07.2021 по гражданскому делу № 2-1483/2019 об оставлении без удовлетворения заявлений о пересмотре гражданского дела по вновь открывшимся обстоятельствам.
Приложение: копия заявки об аккредитации от 25.07.2021